Она коснулась кредитного талона.

— Вам еще надо проставить общую сумму и расписаться.

Что я и сделал, приплюсовав двадцать пять процентов чаевых.

— Спасибо, — поблагодарила она.

— Не за что. Почему вы решили, что этой женщине не нравилась клиника?

— Просто по тому, как она говорила: задавала очень много вопросов. О них. — Она бросила взгляд через улицу. — Не с самого начала, а через какое-то время, когда стала часто здесь бывать.

— Что за вопросы она задавала?

— Давно ли они здесь. Этого я не знала, потому что сама только что сюда переехала. Заходят ли сюда врачи или кто-либо из пациентов — это был легкий вопрос. Ни разу. Никто, кроме Кэти, — так ее зовут. По ней не было заметно, чтобы она чего-то боялась. Наоборот, она была даже чуточку напористая. Но мне она нравилась — вела себя дружелюбно, хвалила мою стряпню. И приходила очень часто. Мне очень нравилось, что у нас появился завсегдатай. Потом в один прекрасный день ни с того ни с сего просто перестала приходить. — Она щелкнула пальцами. — Просто вот так. Мне это показалось странным. Тем более что она ничего не говорила о том, что заканчивает лечение. И когда вы сказали, что та другая женщина исчезла, я вроде как вспомнила этот случай. Хотя Кэти по-настоящему не исчезла — просто перестала приходить.

— И давно это случилось?

Она задумалась.

— Около месяца назад. Сначала я подумала было, что это из-за еды, но она и туда перестала приезжать. Я знаю ее машину. Она появлялась точно по расписанию: понедельник и четверг, вторая половина дня. Как часы. В три пятнадцать она была уже здесь, заказывала спагетти или гребешки, кофе со взбитыми сливками и булочку с изюмом. Я была благодарна за это, потому что, по правде говоря, дела пока что идут со скрипом — нас здесь еще не узнали как следует. Мой муж все три месяца не устает повторять: «А что я тебе говорил?» С прошлой недели мы начали предлагать воскресный ленч, но большого эффекта это пока не дало.

Я сочувственно поцокал языком.

Она улыбнулась.

— Я назвала это заведение «Ла Мистик», тайна. А он говорит, единственная тайна — это когда я прогорю, так что мне надо утереть ему нос. Вот почему меня особенно радовало, что Кэти приходит постоянно. Я до сих пор спрашиваю себя, что могло с ней случиться.

— А фамилию ее вы помните?

— Зачем вам это?

— Я просто стараюсь повидать всех, кто знал мать моей пациентки. Никогда не знаешь заранее, какая мелочь может пригодиться.

Она нерешительно помолчала, потом сказала:

— Подождите минутку.