* * *
Когда они ушли, она гневно вскрикнула и разрыдалась, бросившись мне на грудь.
По лестнице бегом спустился Ноэль, казавшийся испуганным, сбитым с толку и жаждущим утешить. Увидев Мелиссу, прижавшуюся к моей груди, он остановился на полпути.
Я показал ему кивком головы, чтобы он подошел.
Он приблизился к ней вплотную и позвал по имени.
Она продолжала плакать и так сильно давила головой на грудину, что мне было больно. Я погладил ее по спине. Это, похоже, ее не успокоило.
Наконец она отстранилась; глаза у нее покраснели, лицо пылало.
— О-о! — выдохнула она. — Вот
Задыхаясь, она давилась словами. Резко повернувшись и подбежав к стене, сильно заколотила по ней кулаками.
Ноэль взглядом попросил у меня совета. Я кивнул, и он подошел к ней. Она позволила ему увести себя в переднюю комнату. Мы все сели.
Вошла Мадлен с сердитым и одновременно довольным видом, словно подтвердились самые ее худшие предположения относительно рода человеческого. И опять я подумал, что она, наверное, знала немало.
Послышались еще чьи-то шаги.
Вслед за Мадлен появились и две другие горничные. Она им что-то сказала, и они поспешно удалились.
Мадлен подошла и погладила Мелиссу по голове. Мелисса подняла на нее глаза и через силу улыбнулась сквозь слезы.
— Я принесу тебе попить? — спросила Мадлен.