— Не беспокой… тесь. Говорите.
— Нет нужды об этом говорить. Считайте, что мы нанесли вам дружеский визит.
Полуулыбка тронула его бескровные губы, похожие на сделанный бритвенным лезвием разрез.
— Говорите… что… хотите. — Пауза. — Как?
— Просто догадался, — ответил я, поняв его вопрос. — Вечером накануне того дня, когда Макклоски был сбит машиной, Мадлен сидела у постели Мелиссы и звонила по телефону. Я видел, он стоял на полу. Она позвонила вам сюда и сообщила о гибели Джины. Просила вас заняться этим. Выступить в вашей прежней роли.
— Нет, — возразил он. — Это… ошибка. Она не… ничего.
— Вряд ли это так, сэр, — заговорил Майло, вытаскивая из кармана листок бумаги. — Здесь зарегистрированы телефонные переговоры. Они велись в тот вечер по частному номеру Мелиссы и учтены до минуты. Было сделано три звонка в течение часа. Сюда, в хоспис[23] «Приятный отдых».
— Косвен… ная… улика, — сказал Датчи. — Она говорит… со мной… все время.
— Мы видели машину, сэр, — продолжал Майло. — «Кадиллак», зарегистрированный на ваше имя. Интересные повреждения спереди. Мне представляется, что полицейская лаборатория сможет с этим поработать.
Датчи посмотрел на него, но без всякого беспокойства — казалось, он оценивает одежду Майло. Майло оделся довольно-таки хорошо. Для него. Свое мнение Датчи оставил при себе.
— Не волнуйтесь, мистер Датчи, — успокоил его Майло. — Это не для протокола. Как бы то ни было, вас не предупредили о ваших правах, поэтому ничто из сказанного вами не может быть использовано против вас.
— Мадлен не… имела… ничего… общего… с…
— Если даже и имела, то нам на это наплевать, сэр. Мы просто хотим связать концы с концами.
— Она… не имела.
— Прекрасно, — сказал Майло. — Вы все это придумали самостоятельно. Волна преступности из одного человека.
Улыбка Датчи была неожиданно быстрой и полной.
— Крошка. Билли. Что… еще вы… хотите… знать?
— Чем вы заманили туда Макклоски? — спросил Майло. — Использовали его сына?
Улыбка Датчи задрожала и исчезла, подобно слабому радиосигналу.
— Не… честно. Но… больше… никак.