– Ваня, – крикнул Борян.
– Че?
– Бочка позвонила хозе.
– И че он сказал? – Ваня подбежал к двери, чтобы лучше слышать.
– Он недоступен.
– Блин! – воскликнул Ваня.
– Бочка сказала, что отправила сюда Колю. Так что он скоро будет. А ты иди выноси дверь. Если там тоже будет пусто, то Колян… решетку спилит, короче. Не знаю, придумает че-нибудь. Он же раньше вскрывал хаты. А потом отсидел и теперь работает тем же медвежатником, только официально. Это даже смешно.
– Да уж, смех, да и только.
Ваня отправился вскрывать запертую комнату. Он снял сумку, оставил ее в прихожей, чтобы она не мешала ему. Он поковырялся ножом в замке. Нож входил в скважину, но не поворачивался. Ваня дергал ручку, но безрезультатно. Да уж, медвежатник из него никакой. Ему бы все клавиши нажимать. Он попробовал вставить нож в щель между дверью и косяком. Он видел в кино, что так можно было отщелкнуть язычок внутрь двери. Но у него не получалось.
Может, ручку разобрать? Но чем? У него же нет никаких инструментов. И в квартире он ничего не нашел, кроме ножа и вилки.
Он поковырялся в замке еще несколько минут. Вспотел. Потом нож соскочил и порезал руку.
– Черт!
– Что там? – крикнул Борян.
– Да руку порезал. Глубоко, блин, – ответил Ваня.
Кровь текла по руке, капала на пол. Ваня зажал рану. От вида крови Ванины ноги становились ватными, а в виске что-то опухало. При этом он легко мог потерять сознание. Так было на медицинском осмотре каждый раз.
Еще этого не хватало, грохнуться на грязный пол в чужой квартире. Он достал платок, осмотрел его. Без соплей. Хорошо. Он прижал платок к ладони и сжал ее в кулак. И че дальше? Рука болела. Как бы заражение не подхватить. Тут было не очень чисто.
Он пошел в ванную, промыл рану, снова прижал платком.