Поначалу я не мог понять, что ей так нравится в творчестве этих ребят, что она аж пищит, когда их слышит. Песни специфические, не похожие ни на какую группу из всех, которые я только слышал.

И тут всё решила одна единственная песня — «Воспитание страхом».

В голове Кая зазвучали еле слышные трепетания струн акустической гитары и посторонние звуки. Иван, как оказалось, находился рядом и молча слушал разговор двоих. Эта композиция, запущенная демоном для более точного представления рассказываемой истории, набирала силу. Кай был уверен на сто процентов, что никогда раньше её не слышал, но он знал текст песни и уверенно подпевал вокалисту.

Необъяснимо, но факт.

— Распробовать всю прелесть творчества этих ребят, — продолжил мальчонка, — я так и не смог, но благодаря «Воспитанию страхом» до меня дошло ещё примерно с десяток песен, они заняли твёрдую позицию в моём плеере, и я пока что даже не подумываю об их перемещении в архив. К чему это я? Ах да, ревность.

Как-то раз мы переписывались, и я затронул тему о специфическом творчестве «Биопсихоза», на что Таня мне с искренней скорбью ответила, что зря рассказала мне об этих ребятах, так как теперь очень сильно ревнует их ко мне. Я отшутился, перевёл всё в юмор, якобы она перегибает палку, но она восприняла мои комментарии с немой ненавистью. После этого случая мы долго не общались, а я провёл самостоятельную работу над ошибками.

Когда у меня были друзья и мы гуляли вечерами напролёт по своим улицам, то постоянно слушали музыку на телефонах. Это были золотые времена, сети интернета только начинали оплетать наши умы, карманных колонок ещё и близко не было, поэтому мы гуляли огромными компаниями и частенько пели. Так сложилось, что музыкальный вкус в нашей компании был посредственный, современный, пресный, но было исключение в виде группы «Король и Шут». Из огромного набора шикарных песен в компании приветствовались только две: «Кукла колдуна» и «Прыгну со скалы». Как я не пытался внедрить в общий оборот, на мой взгляд, более достойные песни, ничего не выходило.

И я возненавидел эти две песни. Меня передёргивало каждый раз, как я их слышал. Конечно, они были лучше, чем «Ласковый май» или Михаил Шупутинский.

— Шифутинский, — поправил Кай.

— Плевать! Это на суть рассказа не влияет.

Так вот, в компании я вёл себя натурально, тщательно скрывая своё отвращение, а когда возвращался, то сразу же обращался к «Леснику», «Гробовщику», «Хозяину леса» и «Мастеру», который приглашает в гости, и эти ребята благополучно возвращали мне внутреннее равновесие.