И однажды, слушая дома в наушниках «Соловьи», я понял, что те ненавистные мне две песни — это всего лишь крохотная жертва, которая брошена на растерзание моим, в прошлом, друзьям. Они довольствуются крохами, в то время как я владею всем остальным. Моя ревность к КИШу проявилась таким образом, что мне стали ненавистны те песни, которые нравятся другим. И я решил, что лучше слушать
любимые песни самому и ни с кем ими не делиться.
И тут очередной совет: даже когда песня тебе несказанно нравится — не вздумай ею ни с кем делиться! Потому что, если ты узришь, что твоей песней наслаждается кто-то ещё, то ты мало-помалу потеряешь к ней интерес. В этом случае песню можно смело сравнить с девушкой: когда тебе нравится определённая девушка, ты не видишь никого вокруг и тебе нужна только она. Когда эта определённая
девушка нравится кому-то ещё — её внимание распыляется, она сразу
теряется в выборе и хочет, чтобы за неё чуть ли не на шпагах сражались. Такую мадам можно сразу отдать оппоненту и даже не тратить на неё своё время.
Можешь со мной спорить, но это чисто субъективное мнение, и я в любом случае останусь при нём.
— Да нет, — улыбнулся Кай, — ты рассуждаешь здраво и очень складно. Спорить я с тобой не буду, даже, пожалуй, соглашусь.
— Правда? — обрадовался мальчишка.
— Правда, — кивнул Кай.
— А что скажешь про «Воспитание страхом»?
— Скажу, что песня достойная, но немного не мой формат. Я бы её с удовольствием слушал в инструментальном виде. Ну разве что оставил бы финальную молитву.
— Инструменталка?! — возмутился мальчишка. — Да от инструменталки вообще нельзя получить никакого удовольствия. Без вокала песня имеет вид безалкогольного пива, а безалкогольное пиво, как всем известно, первый шаг человечества к резиновой женщине.
Кай ничего не ответил, он лишь смотрел на чересчур разговорившегося наглеца.
—