– На, выпей. Тебе ещё работать сегодня.

Продолжая всхлипывать, Танечка послушно выпила таблетки. Ольга порылась у себя в ящике, достала пакетик с салфетками и протянула Танечке. В дверь ординаторской постучали:

– Можно?

В дверях стояла моложавая женщина с отсутствующим выражением лица, в одной руке она держала кожаную сумочку, другой прижимала к груди розовые тапочки. Ольга сразу узнала их – они стояли под кроватью у Свиридовой, хотя было ясно, что они уже вряд ли ей понадобятся.

– Да, конечно, – кивнула женщине Ольга и повернулась к Танечке, – Ну иди работай. И сопли подбери!

Продолжая тихонько всхлипывать, Танечка проскользнула в дверь мимо женщины. Та посмотрела ей вслед:

– У неё тоже кто-то умер?

– Да, – коротко ответила Ольга, достала чистый бланк и придвинула историю болезни Свиридовой. – Посидите немного, я сейчас подготовлю документы.

Пока она писала, женщина молча сидела на стуле. В таких ситуациях Ольга старалась вести себя как можно более официально – ей казалось, что если показать сочувствие, то родственники окончательно расклеятся, а им ещё много беготни предстоит. Она закончила писать:

– Сейчас надо будет ещё печать поставить. Потом по этому в ЗАГСе получите справку о смерти. Пойдёмте.

На сестринскому посту Алла уже собиралась сдавать дежурство Люде.

– Пойди печать поставь и объясни, чего дальше делать – Ольга протянула Алла бумаги и повернулась к Свиридовой-старшей: – Идите с Аллой, она вам всё скажет.

Когда они ушли, Ольга оглянулась – Танечка сидела на диванчике за сестринским постом и молча смотрела в окно. Так, хорошо – таблетки подействовали. Перехватив её взгляд, Люда кивнула в сторону Танечки и шепнула:

– Переживает.

– У меня когда первый больной умер, я ревела на всё отделение, – отозвалась Ольга.

– Ну сейчас-то привыкли? – спросила Люда.

– К этому нельзя привыкнуть, – Ольга покачала головой. И, заметив, что Танечка прислушивается к их разговору, продолжила, – Смерть требует уважения. Смерть – это таинство, как и рождение…

4

В отделении раздались уверенные хозяйские шаги, и перед сестринским постом остановился заведующий отделением, или, как все его называли за глаза – шеф.

– Доброе утро! – он поздоровался и уставился на Танечку. – Что случилось?