Только я начинаю собирать вещи в сумку с подгузниками, раздается стук в дверь. Я роняю сумку и отхожу от нее на шаг, как будто в желании позаботиться о ребенке есть что-то преступное. Я поворачиваюсь к двери, ожидая увидеть доктора Сукап или медсестру Дженет. Я готова разговаривать с кем угодно, кроме Тома.

Чего я не ожидаю, так это двух полицейских в форме. Ладно, я готова разговаривать с кем угодно, кроме Тома и полиции. Женщина-полицейская, показавшаяся на пороге, высокая и худая, как восклицательный знак. Ее глаза поблескивают – что-то подсказывает мне, что она неравнодушна к телесным наказаниям. Она входит в палату, а следом за ней ее напарник.

– Я сержант Томалевич из полиции Дэдвика. Вы Патрисия Уоттс?

– Пэтти, – поправляю я. Патрисией меня называл отец. – Вы здесь из-за Адама? – спрашиваю я. – Он очень болен.

– О ребенке мы сейчас поговорим, – говорит Томалевич, а потом указывает на своего напарника. Тот выглядит совсем молодо, будто только получил свои первые водительские права. – Это инспектор Поттс.

Тот машет мне рукой, как будто нас представляют друг другу на пляжной вечеринке. Сердито глянув на него, Томалевич снова поворачивается ко мне.

– Где Роуз Голд, Патрисия? – спрашивает она, сверля меня взглядом.

Эта женщина напоминает мне стервятника.

– Пэтти, – снова поправляю ее я. – И я не знаю.

У меня начинают дрожать руки, так что я скрещиваю их на груди.

– Когда вы в последний раз ее видели?

– Вчера утром я отвезла ее на работу. Тогда моя дочь сказала, что вернется домой пешком, но так и не явилась.

Мои руки каким-то образом выскользнули из узла, в который я их завязала, и теперь теребят друг друга где-то на уровне талии. Я прячу их в задние карманы штанов, потом снова достаю, решив, что такая поза выглядит слишком дерзко. Я должна произвести впечатление человека, который ни в чем не виноват.

Томалевич продолжает:

– Почему вы не позвонили в полицию и не сообщили о ее исчезновении?

Вот сейчас нужно быть осторожной.

– Прошло немногим больше суток, – объясняю я. – Может, она поехала куда-то выпустить пар.

– Для нее это типично? Вот так вот «выпускать пар»? – спрашивает Томалевич, рисуя пальцами в воздухе кавычки.

«Нет», – думаю я.