– У вас есть какие-либо возражения? – Голос Тобиаса даже не дрогнул.

Жезуш ощутил укол страха, но больше никто, похоже, не собирался подать голос.

– Да, есть, – решительно заявил он. – Если вы собрали нас здесь, чтобы говорить о призраках и чудовищах, вы сумасшедший!

– Мистер Кандиду, а разве вы в последнее время не сталкивались с какими-либо необъяснимыми явлениями?

Оглядевшись вокруг, Жезуш увидел лишь смотрящие на него доверчивые, запуганные лица. Но нет, от него просто так не отмахнуться!

– Вам принадлежит все это здание! – В его голосе прозвучало обвинение. – Кто поручится, что вы не добавили в воздух или в воду галлюциногены? Ваш рассказ абсурден!

Тук-тук.

Жезуш похолодел. Развернувшись, он увидел, что этот отвратительный человечек Дамиан пристально смотрит на него, тихо постукивая по столу костяшками пальцев.

Тук-тук.

У Жезуша затряслась рука, перед глазами все поплыло. Все то, что он так отчаянно старался забыть, хлынуло неудержимым потоком. У Дамиана на лице не было торжества, не было удовлетворения, – он просто подтверждал очевидное.

– У вас больше ничего нет, мистер Кандиду? – Голос Тобиаса оставался спокойным и ровным.

Молча покачав головой, Жезуш опустился на свое место.

Дамиан

Унижение такого козла как Жезуш должно было бы принести удовлетворение, однако Дамиан, глядя на то, как потрясенный коллекционер садится на место, испытал стыд. Этот человек, как и все остальные, присутствующие здесь, стал жертвой не по своей воле, но если они собираются найти какой-нибудь путь к спасению, подобные выходки к добру не приведут. Если у них и была надежда уйти отсюда, она уже угасла. Единственным, кто пришел сюда по своей воле, был он, Дамиан. Если предположить, что у него действительно был выбор. И все же мысль эта не давала ему покоя, когда он обводил взглядом сидящих за столом. Почему именно они в конечном счете стали жертвами? Если только все действительно обстояло именно так. Дамиан широко раскрыл глаза, осененный внезапной догадкой. Эти люди вовсе не жертвы тех отголосков. Они приманка.

– Я не буду вдаваться в специфику конструкции здания. Достаточно будет сказать, что для его возведения я пригласил не обыкновенных архитекторов. Оно должно было стать своеобразным громоотводом, маяком, призывающим светом моих так называемых преступлений все эти тени, желающие мне зла. Возведенное из кирпичей, из которых были сложены стены, свидетели столетий боли и издевательств от рук моих предков и тех, кто обитал в них. Построенное из материалов, созданных из самых бесчеловечных лишений, обильно усеянных останками тех, кто умер, проклиная мое имя. Изнуренные непосильным трудом рабочие, не имеющие страховки больные, которым было отказано в медицинской помощи, выселенные за долги и даже два-три обманутых деловых партнера. Их истолченные кости в этих самых стенах. Такое место, что все эти мелочные, мстительные тени, слишком слабые, чтобы противостоять мне при жизни, не устояли перед его зовом. И вот они оказались привязаны к Баньян-Корту, запутались в веревках символов и грубых метафор. Все до одной перегородки, все до одного провода, все до одной трубы сковывали их, не выпуская из здания.