– Похоже на то. Послушай сам и услышишь.
Женщина разблокировала колеса, подъехала к Томми и сказала:
– Не подбросишь соточку или вроде того? В память о старой дружбе.
Томми дал ей двести крон – все, что лежало в бумажнике. Она поблагодарила довольной беззубой ухмылкой и пошла к Биргер-Ярлсгатан. Через несколько метров женщина остановилась. Развернуться ей было слишком тяжело, поэтому она крикнула через плечо, так что эхо разнеслось по всему туннелю:
– Передавай привет Аните! Привет от шлюхи с финкой, тогда она поймет!
Прежде чем снова схватиться за роллатор, она похлопала по карману пальто, намекая, что сохранила свой отличительный знак.
Томми не собирался слушать или снова вступать в контакт с полем. Он наступил на все еще дымящуюся сигарету и вышел из туннеля тем же путем, что и вошел.
3
3
Когда Томми сел в машину и закрыл дверь, Хагге сделал нечто, чего не делал с тех пор, как был щенком: прыгнул к Томми на колени и облизал ему лицо. Дыхание Хагге все еще пахло вафлей, и Томми повернул голову, подставляя ему щеку.
– Ну что ты, – приговаривал он. – Я все еще жив. Теперь все хорошо.
Постепенно Хагге закончил с нежностями и перелез на пассажирское сиденье, где сел и посмотрел на Томми, как бы говоря:
– Так вот, – начал Томми. – Ты был прав. Что-то там есть. Но что это, я не знаю.
Томми не понимал, что увидел, но, поскольку то же самое видела и женщина, был вынужден признать, что это нечто реальное. Кажущееся безграничным зеленое поле с коротко подстриженной травой, голубое небо без солнца, ребенок и черный тигр. Было в этом что-то от
Теперь эта история казалась не просто странной, она семимильными шагами двигалась к таким понятиям, как мифология, делирий, сказка. Томми это совсем не устраивало. Он обожал рассказы, но только такие, которые были привязаны к конкретным фактам и нормальным человеческим реакциям. Испытанное им только что не было достоверным, нет, это даже едва ли можно назвать…
– Черт, это же просто