– Простите великодушно, – подступает к этой компании генеральный той же фирмы, относительно тактично оттесняя меня на задний план. – «Сапсаны» ходят абы как, ей-богу.

– Да-да, и самолеты тоже задерживают, – Игорь оглядывается на меня, и я крокто улыбаюсь, киваю и отхожу, поскольку совершенно не желаю слышать напыщенную болтовню москвичей.

Даже когда ребята из Подмосковья работают на тебя, хозяина из Питера, при всем их постоянном прицеле взглядом тебе в рот, они все равно считают, что познали жизнь куда как глубже. Эта мнительность сквозит во всем, и даже стоя сейчас рядом с Игорем, который с усмешкой смотрит на все эти понты и попытки держаться наравне с тем, кто действительно стоит у руля глобальной системы, причем не по наследству, а по праву основателя, эти двое подмосквичников продолжают что-то из себя строить. Нет, я ничего не имею против Москвы. Красивый город, особенно летом. Но почти все, кого я оттуда знаю, просто конченные козлы, не иначе. А вот Игорь – совершенно другой. Впрочем, какое мне до него дело, если подумать? У него в кармане вся группа из доброго десятка фирм разных профилей, и он считает совершенно другие деньги. Не могу представить, что он мог бы когда-то работать на зарплату. Он один из тех мужчин, которые настолько сильны внешне и по манерам и внушают такое уважение, что невозможно представить их мальчиками с юношескими угрями и первой безответной любовью, равно как и ослабшими безвольными стариками. Кажется, что Игорь всегда был таким – уверенным в себе, надежным, излучающим доверие и…

Ну, что ты там думаешь, глупышка? Какие слова ты хотела себе сказать?

Нет, это не то. Это не имеет смысла даже обдумывать.

Завязывай уже, мы же с тобой в одной лодке, ага?

Ну, хорошо.

…и притягивающим к себе, порождающим желание быть с ним рядом, быть под его защитой. Но у меня уже есть тот, кому я могу доверять, и все эти мысли – лишь абстракции, просто игра воображения. И взгляд его, обращенный ко мне – лишь дань вежливости.

Конечно-конечно, умница, отлично обманываешь себя. Но нет.

Все, отвлечься, не думать о нем. Я ищу взглядом кого-нибудь из своих, по дороге успевая сменить пустой бокал из-под какого-то белого полусладкого на наполненный с шампанским, и пытаюсь вспомнить, который это за вечер, но после третьего счет перестал иметь смысл. Впрочем, такого уж серьезного опьянения я не чувствую. Надо бы намекнуть Игорю, что засранцы небось разбавляют вино водой, дабы мы лопнули от объемов выпитого раньше, чем начнется настоящее веселье.