– Конечно. Нашла дуру, спорить с тобой насчет твоей прелести. Сомневаюсь, что ты кого-то, включая ребенка, будешь защищать так же, как этого гражданина.

– Он мой муж, – почти шепчу в ответ, ощущая, насколько сильно пересохло в горле. – И скоро станет отцом моего ребенка. Я думаю, на этом можно остановиться.

Женя пожимает плечами, и мы молчим снова. Я пытаюсь уцепиться хотя бы за одну мысль, которая не могла бы вывести на разговор об Андрее с последующим выцарапыванием друг другу глаз, но сейчас буквально все, что приходит мне на ум, ведет именно в этом направлении, и я хотела бы, чтобы Женя, с ее вечной жизнерадостностью и этакой милой пошлостью вырулила мое состояние в направлении взлета, ради чего я с ней сейчас и встретилась, но пока ничего не выходит, и я тянусь за кошельком, чтобы…

{9}

…перебираю в уме варианты того, как он отреагирует. Зазевавшись на светофоре, получаю мощную отдачу сигналами сзади и прерываю очередную фантазию. Почему-то каждый раз, когда я хоть на секунду перестою на светофоре, обязательно находится урод, считающий своим долгом посигналить. Причем, сдается мне, всегда это мужик – неудовлетворенный, скучный, жирный и тупой. И среди всего этого мне достался Андрей – бодрый, интересный, разносторонне образованный, хотя и работающий в не самой интеллектуальной сфере. Поэтому я и боюсь спугнуть его моим сегодняшним откровением. Впрочем, исходя из того, что я знаю о нем, ничего плохого не случится, и все же…

Опять зазевалась. Все, больше никаких прогнозов и рассуждений. Будь, что будет. Надеюсь, я достаточно хорошо знаю Андрея, и все пройдет, как надо. Впрочем, необходимо и достаточно того, чтобы он отреагировал на эту новость не так же, как я сама. У меня была истерика со слезами, всякой чушью про то, как теперь жить, и удивленными вопросами узиста на тему того, как я осталась без отца ребенка. А я ведь просто привыкла думать, что я одна и до сих пор переосмысливаю все события в жизни именно с этой стороны.

– Ты почти ничего не ешь, – спокойно, без волнения в голосе, но слегка настороженно замечает Андрей.

Я молча киваю, хотя здесь надо бы придумать какую-нибудь отговорку.

– Что случилось? – он отставляет тарелку и пристально смотрит на меня, изучая, как мне кажется, каждый сантиметр моего лица. – Опять что-то на работе?

– Нет, – понимаю взгляд, хотя хотела бы провалиться сквозь землю. – Нет, там все хорошо.

– А где плохо?

– Да, наверное, нигде, – вздыхаю. – Мне надо тебе кое-что сказать.

– Так смелее, милая, – Андрей пересаживается на стул поближе ко мне и кладет руку мне на плечо. – Тебе от меня нечего скрывать, поверь.