Кристиан вернулся к машине. Он шагал неторопливо и, кажется, походка его была нетвердой, а на лице застыло выражение одновременно покоя и усталости. В густых сумерках он напоминал призрака. Когда он сел за руль, Саша спросила:

– О ком вы говорили?

– О тебе.

Потом он вытащил из кармана что-то, что в полумраке Саше разглядеть не удалось.

– Протяни руку.

Она протянула ему ладонь, на которую Крис положил египетский крестик. Анкх. Саша заторможено смотрела на талисман у себя в руке. Она узнавала его, символы на нём…

– Почему ты это сделал?

– Просто скажи «спасибо», – он завел машину и съехал с обочины на дорогу.

– Спасибо, – пробормотала Саша.

– Он был тебе дорог, верно?

– Да, очень.

Кристиан ничего не ответил, только утвердительно кивнул.

– Но мы же приехали сюда не за этим?

– Нет. Мы приехали сюда за именем и адресом девушки, которую я ищу. И сейчас ты увидишь ее.

Саша смотрела, как мимо окна проносится все тот же тихий, унылый, черно-белый пейзаж. Обрывки мыслей носились внутри частями сгоревших писем. Она думала о Кристиане, о своей дальнейшей судьбе, о крестике в своей ладони. Фишеру почти удалось впечатлить ее, но, находясь рядом с ним, она хорошо понимала его манипулятивные ходы.

– Это было не обязательно, – наконец, сказала она. – Я бы все равно работала с тобой добровольно.

– Проблема в другом. Мы терпеть друг друга не можем, – спокойно сказал Кристиан. – Мне от этого ни холодно, ни жарко, а вот ты от напряжения можешь сломаться.

– Поэтому ты налаживаешь контакт?

– Считай это знаком примирения. Нам надо пытаться ужиться друг с другом.

– И ты не будешь издеваться над моим интеллектом?