В офис агентства они явились медленной походкой и в полном молчании. В кабинете в безобразную, кощунственно-небрежную кучу оказались свалены папки, а в ванной царил беспорядок, способный послужить иллюстрацией для криминального триллера. Саша подумала, что рухнет спать немедленно на пороге, но ее организм игнорировал все ее попытки уснуть.

Бросив это бесплодное занятие, она положила окровавленную одежду Кристиана в стиральную машинку, запустила ее и стала собирать аптечку, удивляясь тому, что детектив не примчался отругать ее за самодеятельность. Глядя на черно-багровую ткань и огромное количество тампонов, она мысленно представила, сколько же крови он должен был потерять. Выходило страшно много, если учесть кровопотерю в машине.

Методично убравшись в зоне своего контроля (кабинете), детектив уснул, положив голову на сложенные руки на столе. Выглядел он слегка потрепанным – пряди волос выбились из хвоста (во всем вина зимнего, порывистого ветра), и падали на его лицо, ворот рубашки помялся, рукава оказались закатаны с несвойственной ему небрежностью, но по цвету его кожи нельзя было сказать, что Крис был недавно ранен, что он почти не спал и провел около восьми часов за рулем.

Девушка осторожно подошла к нему и позвала по имени. Кристиан резко поднял голову, сосредотачивая на своей помощнице вполне осмысленный, ясный взгляд с легкой вопросительностью, словно намеревался поинтересоваться, кто она и что здесь делает.

– Ложись на кровать, – скомандовала Саша и в который раз поймала себя на попытке быть заботливой – привычке, считавшейся ею печально неискоренимой.

Кристиан взглянул в монитор компьютера, что-то набрал на клавиатуре и закрыл ноутбук. Он поднялся и, когда прошел мимо Саши, она пробормотала:

– У твоего организма феноменальная выносливость.

– Просто я мутант.

Он пошел в спальню и сел в мягкое кресло.

– Не сюда, – приказала Саша, хотя ее желудок скручивался в узел при мысли лечь рядом с ним. Да, что там скручивался – у нее начиналось предобморочное состояние.

– Истерики не будет?

– Не будет. Я, может, тоже не воспринимаю тебя, как живое существо.

Фишер сонно пробормотал:

– Наглая ложь. В твоих глазах я – монстр, но всё-таки живой.

Она еще какое-то время с простодушным любопытством физиономиста изучала лицо спящего Кристиана.

Уснуть, тем не менее, Саша не смогла. Ей было тесно, страшно и душно лежать рядом с ним. Выдержав секунд десять, она, стащив вторую подушку, внезапно была остановлена тяжелой ладонью Фишера, схватившей ее за плечо.

– Ты обещала! Терпи!

Саша хотела резко отпихнуть его, но заметила край бинта из-под расстёгнутой рубашки, и совершенно забыла о себе и страхах. Ведь рядом с ней лежал просто очень уставший и, кстати, раненый человек…