- Алекс… - начал было Дэниел, но она мотнула головой.

   - И Мэнсфилда. Ну, да, он же коп. С жетоном и табельным оружием. Сейчас все его действия можно расценивать, как подозрительные. Думаю, это он застрелил того типа, который хотел переехать меня машиной. Сначала этот тип убил Шейлу Каннингем, а потом застрелили его самого. Разве этих улик недостаточно? Что еще должно случиться в этом чертовом городишке, чтобы его арестовали?

   - Алекс, - резким тоном повторил Дэниел. Потом он вздохнул. – Покажи ей, Эд.

   Эд придвинул к себе коробку и извлек из нее серебристую флейту. Алекс подалась вперед:

   - Вы нашли флейту, на которой играла Бейли?

   Эд кивнул:

   - Мы прочесали с металлоискателем лес за домом, и нашли флейту в корнях одного из деревьев. Ее закопали на глубину в пару сантиметров.

   - В том месте, где пряталась Хоуп. –Алекс переводила взгляд с одного на другого. – В это время эти двое избивали Бейли, так что ее кровью пропиталась земля в лесу.

   - Алекс, - рассердился, в конце концов, Дэниел, – если не можешь держать себя в руках, то лучше уходи.

   Алекс тут же захлопнула рот. Злость сменилась стыдом. Чейз говорил с ней, как с неразумным ребенком, и Дэниел не лучше. Хотя, возможно, он и прав. Она находилась на грани истерики.

   - Хорошо. Извините, - холодным тоном произнесла она. – Я возьму себя в руки.

Дэниел снова вздохнул:

   - Алекс, пожалуйста. Речь идет не только о флейте.

   Эд протянул Алекс пару латексных перчаток, которые Алекс аккуратно натянула. Когда же Эд протянул ей листок бумаги, сложенный несколько раз в длину, ее глаза расширились.

   - Эд нашел его здесь, во флейте, - пояснил Дэниел. – Письмо Уэйда, адресованное Бейли.

   Он придвинул ее стул поближе к столу, и Алекс погрузилась в чтение, проговаривая слова вслух.

Дорогая Бейли,

много раз я лез под пули, и, наконец-то, у меня получилось. Я ранен и умираю. Не переживай, рядом со мной капеллан, он-то примет у меня исповедь. Кроме того, я не верю, что Бог меня простит. Сам себе я этого никогда не прощу.

   Много лет назад ты меня спрашивала, не я ли убил Алисию. Мой ответ был, нет, таковым он и остается. Но я занимался другими вещами, и отец тоже. Я думаю, кое о чем ты догадываешься. Хорошо, если нет.

   Я был не один. Другие, конечно же, не хотят, чтобы правда вылезла наружу. Сперва нас было семеро, потом шестеро, потом пятеро. Когда я умру, останется четыре человека, которые разделят эту тайну. Они живут в постоянном страхе и подозревают друг дружку, постоянно задаются вопросом, кто расколется первым. Кто первым раскроет рот.