Кэрол планировала с утра отправиться в больницу, к Мэтту, но Джек вдруг возмутился тем, что она со своим женихом хотят взвалить на него все то, что обязаны делать сами.

Кэрол планировала с утра отправиться в больницу, к Мэтту, но Джек вдруг возмутился тем, что она со своим женихом хотят взвалить на него все то, что обязаны делать сами.

— Это, вообще-то, не моя мать, чтобы я занимался ее погребением! — рявкнул он на Кэрол, когда они утром пили кофе на кухне. — Ну, до чего люди наглые пошли! Стоит предложить свою помощь, как тебе сразу же на голову садятся! Давай-ка, сделаем так, моя милая — я уезжаю отсюда к чертовой матери и занимаюсь своими делами, которых у меня по горло, а ты сама позаботься о своей несостоявшейся свекрови. Идет?

Кэрол покраснела, понимая, что он прав и его возмущение понятно.

Но, черт возьми, неужели нельзя сказать ей об этом не так грубо и не таким тоном?! В ней вспыхнуло желание дать отпор и сказать, что он может отправляться по своим делам, а она обойдется без его помощи.

В конце концов, его об этом никто не просил, он сам вызвался помочь. А теперь орет на нее, как будто она его заставила это сделать, оторвав от дел, которых у него «по горло».

Но, как всегда, она подавила в себе обиду. Во-первых, в ней недоставало решимости, чтобы попытаться дать ему «отпор», она была уверенна, что его злой и острый язык отправит ее в нокаут в ту же секунду. А во-вторых, он слишком много для нее сделал, и продолжает помогать сейчас, и чувство глубокой благодарности не позволяло ей его обидеть, даже в ответ на грубость. В-третьих, сейчас он действительно был прав.

— Извини, Джек, — тихо проговорила она, спрятав от него глаза, чтобы скрыть обиду. — Я не хотела взваливать все на тебя. Просто я подумала, что нужнее сейчас Мэтту, чем тебе.

— А я и не говорил, что ты мне нужна, ни сейчас, ни потом! Нужно было твое участие в этих последних хлопотах об этой женщине, я так считал. И помочь решил не ради тебя, и уж тем более не ради Мэтта, — Джек поднялся и, упершись ладонями в столешницу, склонился над девушкой. — Я делаю это для Моники. Потому что она была хорошей женщиной, и мне ее по-настоящему жаль! Что еще остается делать, если ее единственный сын ни на что не способен, даже похоронить собственную мать! Конечно, какие могут быть похороны, о чем речь, когда нужно вытирать сопли бедненькому Мэттью! Ведь кроме тебя теперь больше некому!

Он резко выпрямился, прожигая Кэрол злобно сверкающими глазами.

— Беги скорее, так уж и быть! Я сам позабочусь о Монике. Да возьми побольше носовых платков для нашего несчастного страдальца! Я искренне сочувствую этой бедной женщине. Не хотел бы я, чтобы о моем погребением беспокоился абсолютно чужой для меня человек, в то время как близкие люди занимались бы чем-то поважнее.