— Ты убил его! Ты его убил! Убил!!! Ты спятил!

Он направился к ней, скривив губы в такой ненависти, что Кэрол, недолго думая, развернулась и со всех ног бросилась прочь. Но сильные руки впились в ее тело в следующее же мгновение, и она закричала от страха, подумав, что он сейчас свернет ей шею, как хозяину мотеля.

Мэтт зажал ей рот и понес к машине. Кэрол забилась в сильных руках, задыхаясь от ужаса. Впихнув ее в машину, он приподнял рубашку и вытащил из-за пояса пистолет.

Кэрол замерла, когда черное дуло заглянуло ей в глаза. Дыхание ее остановилось, она не могла оторвать взгляд от маленькой дырочки, из которой в любую секунду могла вылететь пуля и оборвать ее жизнь.

— Двинешься — убью!

До ее сознания с трудом дошел смысл его слов. Он обошел машину, продолжая целиться в девушку, сел рядом и заблокировал замки на дверях.

Сунув пистолет обратно за пояс, он включил зажигание. Взвизгнув колесами, машина резко рванулась с места.

— Куда?! — в отчаяния закричала Кэрол. — Мэтт, остановись, умоляю тебя! Да что с тобой?!

Не слыша ее криков, он надавил на газ еще сильнее и вылетел на трассу, не заметив проезжающую мимо машину. Его реакция была молниеносной, и только это спасло их жизни и жизни тех, кто сидел в той, другой машине. Ударив по тормозам, он резко вывернул руль. «Форд» занесло на скользком асфальте, но Мэтт справился с управлением и твердой рукой выровнял машину. Спокойно развернувшись, он направился по трассе вслед за удаляющимся автомобилем, быстро набирая скорость. Обогнав его, он проигнорировал яростные гудки, посланные вслед возмущенным водителем, а тем более не заметил, как тот выразительно крутил пальцем у виска, высказывая о нем свое мнение. Пустым взглядом Мэтт смотрел перед собой на дорогу, и если бы Кэрол сейчас заглянула ему в глаза, она бы подумала, что он отключился от мира сего, а машину ведет автоматически.

Но она не могла посмотреть на него, потому что без чувств обмякла на сидении, ударившись головой о приборную доску, когда Мэтт неожиданно и резко затормозил, пытаясь избежать столкновения.

Мэтт этого даже не заметил, как будто вообще о ней забыл.

Он просто ехал вперед, смотря на черный мокрый асфальт, освещенный светом фар, ни о чем не думая.

Он не понимал, куда он едет и зачем, и не хотел понять — его это нисколько не интересовало. Перед ним была дорога, и больше ничего. Всю свою жизнь он видел перед собой дорогу, этот асфальт.

Дорога — это его жизнь. И раз он видит перед собой дорогу, значит, все в порядке, так, как и должно быть. Значит, он все еще жив, и куда-то опять едет. Куда — не важно. Главное — едет.