Он шагнул к ней, и Кэрол отскочила назад, не отводя от него пистолета, но наткнулась на стену. Отступать было не куда.

— Нет… пожалуйста… Мэтт… стой, не подходи… не надо…

Она вдруг вспомнила свой сон, в котором стояла и смотрела в глаза своей смерти. Смотрела и плакала, как сейчас. А в следующее мгновение Мэтт сильным резким движением вырвал пистолет из ее рук и отшвырнул в сторону. Его крепкий кулак, с беспощадной жестокостью обрушившийся ей на скулу, заставил ее сильно удариться затылком о стену. Девушка захрипела и даже не попыталась на этот раз прикрыть лицо, чтобы защитить от ударов. Сильные пальцы вцепились ей в волосы, не позволяя упасть, он схватил ее за подбородок и заглянул в залитое кровью лицо.

— Ну, что, сука, нравится? Приятно? Тебе хочется удовольствий, ищешь приключений, да? Получай, гадина… я покажу тебе удовольствия…

Продолжая держать ее за волосы, он заставил ее упасть на пол и начал рвать на ней одежду, терзая нежное тело. Кэрол, обезумев от ужаса, отчаянно сопротивлялась, но его он лишь усмехался, демонстрируя свою поразительную силу, которой она всегда так восхищалась и которая теперь обернулась против нее.

Сорвав с нее остатки одежды, он грубо перевернул ее на живот и, больно стиснув пальцами ее бедра, оторвал их от пола, рванув вверх, подтянув к себе. Расстегнув джинсы, он с хриплым рычанием вонзился между нежных ягодиц девушки, из горла которой вырвался крик боли. Она забилась в его тисках, пытаясь вырваться.

— Мэтт! Мне больно! Мэтт!!!

Ее жалобный умоляющий вой лишь подстегнул его, он издевательски засмеялся ей на ухо, с еще большей грубостью и силой истязая ее, упиваясь ее болью, ее криками, содрогаясь от острого пронзительного удовольствия, которое доставляло ему ее сопротивляющееся, судорожно сжимающееся, горячее тело.

Зажмурившись и стиснув зубы, Кэрол стонала от боли, обессилев от бесполезной борьбы с могучими мускулами, которые подавили ее, сломали, лишив жалких остатков сил и надежды на освобождение. Ее жалобные стоны смешались с его сладострастным хрипом, срывающимся то в стон, то в рычание. Девушка больше не просила о пощаде, смутно удивляясь какой-то животной дикой страсти, с которой он терзал ее бедное тело.

Когда он застонал и задергался, придавив ее с такой силой, что едва не вышиб из нее дух, она вздохнула с облегчением, поняв, что пытка ее закончилась. Он вдруг выпустил ее из своих рук и упал рядом, наполовину придавив своим тяжелым телом. Кэрол, вонзаясь ногтями в доски пола, медленно выползла из-под него. Он не помешал ей, уткнувшись лицом в пол и громко, тяжело дыша. Кэрол поползла дальше, потом поднялась на четвереньки, не отрывая обезумевшего взгляда от спасительного выхода. Ей казалось, что стоит ей доползти до двери, выбраться отсюда, и она будет спасена.