Он рванулся к ней, и она толкнула ногой столик, перевернув его вместе с подносом с посудой. Он отскочил назад под звон и грохот, затем перепрыгнул через эту преграду и схватил Кэрол.

Нора, ужинавшая в одиночестве на кухне, изумленно застыла на стуле, подняв глаза наверх, откуда доносились крики, ругательства и грохот, словно там рушилась комната. Выскочив из-за стола, Нора бросилась к спальне хозяев и нерешительно застыла под дверью, пытаясь понять, что там происходит. Прикрыв рот ладонью, она в ужасе прислушивалась к драке за дверью.

«Боже, он ее убивает! Что делать-то?» — испуганно думала она, не находя в себе мужества вмешаться. Но любопытство перебороло страх, и она осторожно приоткрыла дверь.

На полу, в хаосе разгромленной комнаты, Джек срывал с отчаянно сопротивляющейся жены остатки одежды. Нора перестала дышать, увидев, как он стащил с себя брюки и, отшвырнув их ногой, набросился на Кэрол. Она яростно закричала, пытаясь вырваться.

«Пресвятая богородица! Вот ненормальные! Перепугали до смерти… — Нора улыбнулась. — Думала, они убивают друг друга, а они так мирятся, видите ли! Чокнутые…»

Она понимала, что нужно закрыть дверь и уйти, но не могла заставить себя это сделать, заворожено наблюдая за безумством на полу, дрожа всем телом от охватившего ее волнения. Никогда она не видела такой страсти, даже в фильмах о любви, которые любила смотреть. И это после пяти лет совместной жизни! Что же было, когда они только познакомились?

Кэрол все еще делала попытки освободиться, но уже не такие рьяные. Она вскрикивала и извивалась под ним, но уже не понятно было, от злости или от страсти. А он походил на дикого зверя, истязающего ее своей похотью, рычащего и стонущего в своем неистовстве, с искаженным от страсти и удовольствия лицом…

Да, именно таким и представляла себе Нора его в постели, необузданным, горячим, властным. Задыхаясь, она наблюдала за сладострастными движениями его молодого гибкого разгоряченного тела, за переливающимися под влажной кожей мускулами, дрожала, слыша его хриплые стоны, которые становились все громче и нетерпеливее. Заметила, как содрогнулась под ним девушка с выражением мучительного наслаждения на лице, и обессилено обмякла, прикрыв глаза. А через мгновенье замер и он, уронив голову ей на плечо. Нора заметила промелькнувшую на его лице самодовольную блаженную улыбку, услышала, как он зашептал о любви, и тут же поспешно прикрыла дверь, испугавшись, что он ее заметит.

Она ушла, зная, что никогда не забудет того, что увидела. Она была уже не молода, и стыдилась своего влечения к хозяину, у которого работала уже столько лет. Она тщательно скрывала это и от него, и от всех остальных, понимая, что он никогда не посмотрит на нее, как на женщину. Все, что она себе позволяла, это мечтать о его объятиях в своей комнате, где никто не мог ее видеть… пока другие, помоложе и посимпатичнее, вкушают любовь этого потрясающего мужчины. Да еще и находят в себе силы ему сопротивляться, как эта молоденькая дурочка, которую он почему-то так любил. Ах, молодая она, ничего еще не смыслит, ни в мужчинах, ни в любви. А она, Нора, жизнь бы отдала за то, чтобы оказаться на ее месте в те минуты на полу, которые она лишь наблюдала со стороны, спрятавшись за дверь. Что ж, каждому свое.