— Научусь.

— Это что, Рэй? Поразительная самоуверенность или беспечность? — Уильям подскочил и вырвал у него из рук ручку, прервав его забавы. Откинувшись на спинку кресла, Рэй устремил на него серьезный тяжелый взгляд, довольно редкое для него явление.

— Послушай, Уилл, не я уселся в это кресло, это вы меня сюда посадили. Раз вы решили взвалить на мои плечи эту империю, значит вы, ты и Куртни, были уверены в том, что мне это по силам. Я, конечно, никогда не мечтал о такой чести, но раз вы приперли меня к стенке, и потому что я пообещал Куртни, я постараюсь не подвести. Постараюсь. К сожалению, это все, что я могу пообещать. Не дави на меня.

— Я не давлю на тебя, просто ты должен понять, что тебе надо приложить максимум усилий. Ты прав, мы с Куртни посчитали, что ты сможешь. И ты действительно сможешь, только для этого тебе нужно захотеть. А ты не хочешь, тебе все равно! Так у тебя ничего не получится. Ты толковый парень, смышленый, схватываешь все на лету. Единственное, чего тебе недостает, и что самое главное — это стремления.

— Нет, как раз-таки с этим все в порядке. Стремления во мне хоть отбавляй.

— Что-то я не заметил, — с горечью бросил Касевес.

— Это меня удивляет. Ты должен был заметить, что во мне проснулось честолюбие, что мне надоело, что меня считают ничтожеством. Я хочу доказать обратное. Это кресло — мой шанс. Я никогда не забуду то, что вы поверили в меня, ты и Куртни. И я из кожи вон вылезу и прыгну выше собственной головы, если потребуется, чтобы вас не разочаровать.

Уильям подавил довольную улыбку. Вот это уже другой разговор! Желание кому-то что-то доказать — это мощный стимулятор, даже больший, чем жажда денег и власти, который гонит вперед эффективнее ударов плетью и многим помогает достигнуть вершин и «прыгнуть выше собственной головы». Но продолжение речи Рэя ему понравилось уже меньше.

— Но сейчас у меня есть другие дела, важнее, которые я не могу отложить. Но обещаю, как только я их улажу, я вгрызусь зубами в это кресло и полностью отдамся тому, чтобы стать достойной и настоящей главой компании.

— Какие еще у тебя дела? Что еще может быть важнее компании?

— Это… это личные дела. Дай мне немного времени, совсем немного. Всего лишь несколько дней. А потом я буду полностью в твоем распоряжении.

— Может быть, если ты со мной поделишься, мы сможем вдвоем решить твои проблемы?

— Спасибо, Уилл. Но нет. Дела мои и решать их мне.

Уильям внимательно изучал его взглядом, а потом спросил:

— А могу я узнать, в чем причина твоего безмерного счастья? Что сделало тебя таким счастливым, как никогда?