Задаваясь этими вопросами, Рэй молча следовал за детьми, не вмешиваясь в их разговор. Он думал о своих мальчиках, о том, что будет дальше. Он хотел их защитить от всего, чтобы никогда у них в глазах ни на миг не появилось ничего даже напоминающего то, что он видел в глазах Кэрол и Дженни. Чтобы у его детей было обычное, нормальное детство, беззаботное и веселое, какое и должно быть, а если и были какие горести и огорчения, то только детские и безобидные, не способные оставить даже малейшего следа в их детской душе. Чтобы они смотрели на мир уверенно и с радостью, а не как Кэрол и Дженни, затравленно, забито, со страхом и неуверенностью, взрослым, пропитанным страданиями взглядом, где не было даже намека на детскую непосредственность, наивность и жизнерадостность. Увидев Дженни, Рэй понял почему Кэрол решила взять на себя заботу об этой девочке. Дело было не только в том, что она была дочерью Мэтта, что убила ее мать. Дженни напомнила Кэрол саму себя. Несчастную, никому не нужную девочку, обреченную на погибель, какой когда-то была и она. Рэй понимал, что если бы не забрал Кэрол, она бы погибла. И радовался тому, что Пегги тогда набралась решимости и позвонила ему, что Куртни не воспротивилась, что он сам принял правильное решение, поверив Пегги и немедленно забрав девочку. И теперь Кэрол пыталась то же самое сделать для Дженни. Рэй сильно сомневался, когда ехал сюда, но теперь его неуверенность исчезла. Теперь он понял до конца, зачем Кэрол это делала и почему, и готов был ей помочь. Помочь спасти эту девочку, как когда-то спас ее, Кэрол. Как всегда помогал.

Дженни боялась его, но это понятно. Он чужой ей, она его не знает. Это пройдет, и этому Рэй значения не придавал. Он помнил, что Кэрол тоже поначалу испугалась, но очень быстро прониклась к нему доверием, перестала опасаться, еще до того, как они приехали в Сан-Франциско. Они легко подружились. С Дженни будет также, он был уверен. Даже малыши его сразу приняли, как родного, словно знали, что он им не чужой. А теперь называли его папой. И Рэй успокоился, перестал тревожиться из-за того, что теперь ему придется заботиться еще и о чужом ребенке. Дженни ему понравилась, с ней проблем не будет, он сразу это понял. К тому же она оказалась почти уже взрослой девушкой, а не ребенком. Уж возиться с ней точно не придется. Рэй выбрал для нее комнату и поручил Дороти ее приготовить. Старушка, конечно, немного опешила, что у них появится еще один жилец, но, узнав, что эта девочка протеже Кэрол, с готовностью и даже радостью принялась за работу, счастливая от того, как ожил их дом, до того такой пустой, тихий, словно безжизненный. Детский смех и крики вмиг разогнали всю тоску и безрадостность их дома. И Дороти только порадовалась тому, что здесь появится еще один ребенок. Ничто не могло так оживить и наполнить этот огромный пустой дом, как дети. А вместе с домом — и их с Рэем сердца.