— Понимаю. Я дарю им, и Джеку, и Рэю, новую жизнь, я освобождаю их от себя и от своего проклятия, я увожу от них за собой смерть. Если я этого не сделаю, они умрут, как остальные.

Касевес до сих пор не мог понять, почему он это сделал, но он пошел у нее на поводу и помог. Он сделал им новые документы и отправил подальше, оставив все так, как есть, позволив всем считать, что их больше нет, и только Рэю поведав правду. То, что Кэрол запретила Касевесу говорить ему правду, потрясло и ранило Рэя. Он не мог поверить в то, что она готова была так с ним поступить, заставить думать, что она и Патрик погибли. Дав Уиллу слово, что не станет вмешиваться, он попросил не говорить Кэрол, что он, Рэй, знает правду.

— Пусть думает, что я не знаю… если ей так этого хочется, — с горечью проговорил он. — Надо же, она готова стать для меня мертвой, причинить мне такое горе, только бы отвязаться от меня. Спасибо, Уилл. Спасибо, что сказал.

И Рэй позабыл обо всех своих былых обидах на старика, потому что он избавил его от невыносимой боли и дал возможность думать о Кэрол, представлять, что она где-то живет, живая, невредимая. Пусть не с ним, пусть далеко, но она есть. Ему довелось по ее милости заглянуть в мир, в котором ее не было, прочувствовать и прожить без нее в этом мире несколько самых ужасных и невыносимых дней в его жизни, после чего он понял, что самое важное для него — это знать, что она жива. Касевес подарил ему чудо, он вернул ему Кэрол… пусть не в его объятия, не в его жизнь, но в этот мир. И Рэй был так счастлив одной только мыслью, что там, на кладбище, под камнем со своим именем, лежит не она, что Патрик по-прежнему пакостит и хулиганит, живой и невредимый, и так боялся, чтобы об этом не пронюхал этот поразительно прозорливый негодяй Джек, что сделал над собой невероятное усилие и отпустил их. Отпустил Кэрол, боясь, что своим вмешательством, своей назойливой любовью, от которой она сбежала и спряталась, он опять испортит ей жизнь. И не мог ей простить того, как жестоко она обманула его вместе со всеми остальными, заставив оплакивать. Она всегда была с ним безжалостна, но это уже перешло все границы…

Рэй никогда не спрашивал о ней у Касевеса, но тот сам рассказывал ему все, что рассказывала о себе и Патрике Кэрол, когда они созванивались, зная, что нет ничего, что так интересовало бы Рэя, хоть он и скрывает это.

Кэрол жила в небольшом уютном домике, работала в какой-то строительной компании. Патрик учился. Ни о своей беременности, ни о сыновьях, которых родила, она не сказала ни слова. И Касевес был не только шокирован, но и задет ее скрытностью и недоверием. Но девчонка лишь смеялась и отшучивалась, что хотела сделать ему сюрприз, целовала его в щеки, пытаясь смягчить его обиду. Мальчики дружно агукали и смеялись, дергая его за одежду, что окончательно растопило сердце старика. Он потянулся к своему чемодану и, подтянув к себе, раскрыл.