— Все в порядке, милая?

Элла терпеть не может, когда люди называют ее «милой», особенно мужчины. Но сейчас она не отказывается от любых проявлений доброты.

— Моя мама Девица из Флориды, Челси Мартин. Я должна с ней встретиться, и она сказала, что вы будете в курсе. Я Элла Мартин. Еще она сказала, что если будут какие-то проблемы, то вы можете обратиться к Арлин или к Сиенне, и они все объяснят.

Мужчина вздрагивает при упоминании этих имен.

— Погоди секунду. — Он осторожно прикрывает дверь и через несколько мгновений распахивает ее, выпуская поток холодного, пахнущего металлом воздуха. И улыбается. — А теперь заходи.

Элла заходит в комнату, которая похожа на какой-то кризисный центр. Тут несколько здоровенных парней в форме охраны, а еще парень, подросток по виду, уставившийся в мониторы и окруженный множеством маленьких раций.

— Я отведу тебя в автобус, — говорит мужчина. — Арлин сказала, что твоя мама была очень взволнована тем, что ты приедешь.

Он ведет ее по длинному холодному коридору: сплошные белые бетонные блоки, посеревшие от грязи и времени. Их шаги разносит эхо, и Элла понимает, что выглядит, наверное, как животное, что она растрепана и не пользовалась дезодорантом сегодня. Не сбавляя хода, она скрещивает руки на груди.

— Да, мы не виделись несколько недель, даже несколько месяцев. Я не знала, что она тут.

Парень посмеивается, но не зло.

— Твоя мама — звезда. Полагаю, для тебя это большой сюрприз, да?

— Ага.

В конце коридора — еще одна тяжелая металлическая дверь, он открывает ее, и Элла отшатывается от горячего влажного воздуха. Они выходят наружу, в зону разгрузки: здесь выстроились в ряд несколько трейлеров и автобусов. Гудят голоса, люди смеются и переговариваются — похоже на вечеринку. Элла дергается, выискивая маму взглядом, но кругом только фанаты, выстроившиеся в очередь, как на автограф-сессии.

— Тебе в тот автобус, — говорит мужчина, проводя ее мимо фанатов. — Арлин сказала, можешь чувствовать себя как дома.

Девчонка-подросток, сидящая в кресле водителя, открывает дверь и с любопытством склоняется в сторону Эллы. На коленях у нее лежит книга в твердом переплете.

— Так ты Элла, — говорит она. — Вы с твоей мамой просто на одно лицо.

Но Элла останавливается за секунду до того, как зайти в автобус, где есть кондиционер, где прохладно, спокойно и безопасно, где ее ждут и любят (а она уже целую вечность не ощущала такого).

Останавливается, потому что услышала… что-то.

Свое имя?

— Элла! Элла!