Светлый фон

А что, если все действительно так?

Оливер не мог ничего сказать. У него в голове все смешалось. Он чувствовал себя потерянным.

– Все это слишком запутано, твою мать. – Оливер оторвался от Джейка. – Не могу поверить, что я это говорю, но… мне бы хотелось снова увидеться с Грэмом. Поговорить с ним. Мне бы хотелось его остановить.

– Есть один способ, Оливер, – помолчав, сказал Джейк. – Есть один способ вернуть Грэма Лайонза. И вернуть твоего отца. Можно исправить все зло, все ошибки, не просто сломать колесо, но и починить его. – Он взял Оливера за подбородок, поднимая ему голову так, чтобы смотреть в его глаза. – Идем со мной. В Рэмбл-Рокс, к камням. Я тебе покажу.

Казалось, весь мир бешено закружился, срываясь с оси, – словно игральная кость с двадцатью гранями, вращающаяся на одной вершине подобно волчку и никак не падающая.

– Оливер, ты мне веришь?

Тот медленно кивнул.

– Хорошо, потому что я тоже тебе верю.

* * *

Джеду в лицо ударило полотенце.

– Приведи себя в порядок! – сказала Мэдди, снова направляя на него револьвер. – Вытрись. Высморкайся. Прочисти свою дурацкую глотку. И все мне расскажешь.

Сглотнув комок в горле, Джед кивнул, шумно высморкался, затем откашлялся в полотенце. Вытер лицо – последовательность неуклюжих, грязных действий, однако Мэдди было наплевать. Джед также приложил полотенце к горящей от веревки шее, поморщившись от боли.

– Ты должна знать, что я сожалею о случившемся, – жалобно проблеял он.

– Засунь свои извинения себе в задницу!

– Я это заслужил… – Джед уныло кивнул.

– Ты заслужил, чтобы тебя вздернули, как ты сам и хотел, Джед, но пока я не могу тебе этого позволить.

У Джеда в глазах сверкнули ледяные искорки.

– Нужно признать, ты ведешь странную игру, Мэдди Грейвз. Угрожать револьвером, чтобы не дать мне покончить с собой, – наверное, не лучшее решение.

– О, я прекрасно понимаю, Джед. Ты хочешь узнать, какую игру я веду? А вот какую: сначала я сделаю тебе больно. Сломаю пальцы, разобью нос револьвером. Накрою колено подушкой и всажу в него пулю. Если ты хочешь смерти, Джон Эдвард, то я собираюсь заставить тебя очень ее захотеть, твою мать. И не буду подпускать к ней. Держать мучительно близко, как лисицу перед гребаным виноградом[97]. Пока не получу все, что хочу.

очень