— Понятно. И если он согласится на сделку, то ФБР вы ничего не расскажете.

— Даю слово. Я не могу обещать, что федералы не выйдут на Хью каким-то другим способом, но от меня его имени они не узнают. Клянусь!

Бэрч встал и, подойдя к окну, выглянул наружу, затем вернулся на место и оперся на стойку.

— А как насчет Бобби Лопеса?

— Кого он волнует? Он может согласиться на ту же сделку, что и Хаберстро с Кутом Ридом. Признает себя виновным, получит условный срок и отделается легким испугом. А затем просто исчезнет.

— И никакой тюрьмы?

— Ни дня за решеткой.

Бэрч подошел к столу и поднял рисунок.

— Не возражаете, если я это возьму?

— Это ваш экземпляр. Покажите его своему клиенту.

— Это шантаж.

— «Жестоко» звучит лучше, но мне все равно. У вас двадцать четыре часа.

* * *

Лэнс Малко стоял за столом и смотрел в стену. Невин Нолл сидел в кресле сбоку и курил сигарету. Хью, стоявший у двери, казалось, едва сдерживал слезы. Бэрч сидел в центре комнаты в облаке дыма. Эскиз лежал на столе.

— Сколько мне придется отсидеть? — спросил Лэнс.

— Примерно две трети срока. При хорошем поведении.

— Сукин сын, — пробормотал Хью в десятый раз.

— А есть шанс перевестись сюда, в тюрьму округа?

— Может, через пару лет. Фэтс, полагаю, мог бы использовать свои связи и потянуть за кое-какие ниточки.

— Сукин сын.