«Да брось, приятель, давай еще по чашечке», – станет искушать его мистер Бестилл, глядя отчаянно слезящимися глазами.

В мире мистера Бестилла «чашечка» означает вино, пиво или что покрепче. Он тайный алкоголик, едва дееспособный человек, и Вивасия подозревает, что для сокрытия выдающих его мнимый секрет синих капилляров на носу и пожелтевших подглазий он пользуется тональным кремом покойной жены.

Иногда парни из гольф-клуба приходят на поле пораньше, чтобы успеть залепить пару мячей в лунки и помериться силами до завтрака в баре. Роб иногда присоединяется к ним, отчего нравится Вивасии немного меньше. Все эти типы не могут вырваться из ловушки, куда загнал их собственный образ жизни, они вкалывают по четырнадцать часов в день и получают проблемы с сердцем к сорока.

Вивасия издалека следит за Робом, который идет по главной улице, оставив позади несколько старых коттеджей, стоящих тут с того времени, когда их жильцы, включая Вивасию, владели всей землей в Волчьей Яме. Теперь он уже шагает мимо новых домов. Мак-особняки – так называют подобные здания в Америке. Здесь, в Соединенном Королевстве, они выглядят вычурными, претенциозными, этакое богатство напоказ. Существует очень четкое различие между старыми и новыми владельцами и домами.

Вивасия поглядывает на особняки, не сбавляя шага. Они и правда великолепны, эти дома. Роскошные, эффектные. Гламурные, как и их обитатели.

Через несколько минут Роб оказывается у огромных двустворчатых ворот, встроенных в восьмифутовой высоты металлическую ограду, за которую заключена вся Волчья Яма. Вивасия притормаживает, чтобы Роб ее не заметил, и обводит взглядом эти смехотворные приспособления для безопасности. Калитка рядом с воротами ранним утром всегда открыта настежь. И это настоящий источник ужаса для новоселов. Жители Мак-особняков постоянно пишут жалобы. Старожилы, обитающие здесь со времен, когда никаких мер безопасности и в помине не было и даже не запирающие свои дома, пропускают мимо ушей вопли «вертолетных родителей»[1], которые день и ночь трясутся за своих малолетних отпрысков и страшатся нападения вооруженных грабителей в масках.

Роб выскальзывает за калитку. Вивасия – следом. Она тут же чувствует, как дышать становится легче. Всего один шаг – и она на воле. Здесь границы естественны, какими и должны быть: баррикады – из колючих кустов, заборы – из жгучей крапивы, барьеры – из остролиста.

Небо над головой сереет, переходя от ночи ко дню. Скоро снова пойдет дождь. Последние пять недель небеса почти без перерывов опустошали себя, извергая на землю потоки воды.