– Не стоит сразу сдаваться, – ответила Илария.

– Пьятти, их больше тысячи, нам никогда всех не пересмотреть.

19 января

19 января

В воскресенье утром настроение у них слегка испортилось. Они рассматривали лица пилотов и бортпроводников до трех часов утра. В конце концов Илария так устала, что Безана снова оставил ее ночевать на диване. Сейчас она готовила кухне яичницу с беконом. Безана почувствовал запах горелого и пошел проверить, что случилось.

– Пьятти, ты до угольков сожгла бекон. Неужели ты не можешь слегка поджарить на сковородке кусочек грудинки?

– Ой, прости, пожалуйста… Я ничего не соображаю.

– Дай-ка сюда лопатку, попробуем спасти хотя бы яйца. Соль не забыла?

– Нет, я положила пару щепоток.

– Черт, да это же сахар!

– Прости, прости, прости…

К счастью, теперь холодильник в квартире Безаны не пустовал. Нашлась запасная грудинка, а на полке поблескивала отличная маленькая ломтерезка. Эту безделушку Безана преподнес себе в подарок. Одинокие люди питаются, как правило, колбасой, а поэтому вложение оказалось выгодным. Пока Пьяти вытаскивала из холодильника новые яйца (яйца у одиночек тоже не переводятся), Марко подумал, что ему нравится, когда Илария вот так хлопочет в его доме. Да и черт с ним, с беконом. Безана посмотрел на нее. Теперь она уютно растянулась на диване, скрестив ноги, и от пояса до макушки закрылась газетой.

– Что ты читаешь?

– Очень забавную статью о неправильном использовании итальянского языка. Я устала заниматься одними убийствами. С тобой так бывает?

– Еще бы! Конечно. Бывают периоды, когда меня начинает выворачивать, если мне просто дарят какой-нибудь детектив. У меня уже их столько скопилось…

Илария закрыла газету и поменяла позу, усевшись в позу лотос.

– Для чего тогда писать? Знаешь, иногда мне кажется, что тетя вообще не читает моих статей. Могла бы хоть эсэмэску прислать. Это ведь была моя мечта. Теперь я оказалась на первой полосе, а для нее – словно ничего и не случилось. Словно она ничего и не заметила.

– Марина тоже не читала моих статей. Бывало, что именно в день выхода какой-нибудь важной статьи она сидела, углубившись в очередной журнал, и указывала на места, которые ее заинтересовали. И я послушно смотрел. Ее интересовало столько всего, а моя газета лежала рядышком, даже не раскрытая. Потом ко всему привыкаешь.

Илария вздохнула.

– Кажется, единственным моим настоящим поклонником был Бруно. Бедняга, как мне его жалко! Какой ужасной смертью он умер! Мы должны съездить к его родителям, Марко.