– Илария, нельзя так близко к сердцу принимать каждую смерть. Если начнешь взваливать на себя страдания всех родителей жертв, то вылезти из-под них уже не сможешь.

– Я не собираюсь их утешать. Я хочу к ним съездить, чтобы кое-что выяснить. Полиция сдала дело в архив, но, возможно, совершила большую ошибку.

– Он принимал лекарства, страдал слабоумием, тебе этого мало?

– Да, мне этого мало. Тем, кто лечится, потом становится лучше.

– Но ему лучше не становилось! Он за нами следил, нарядился в священника, чтобы рассказать историю Верцени, и дважды был обвинен в сталкинге. Ты считаешь, что Бруно выздоровел? Ты его фильмы смотрела?

– Конечно, смотрела. И настаиваю, что за этой бредовой болтовней кроется что-то настоящее. Вот только я не знаю что. У него слишком путаная манера речи, и это «нечто» трудно выделить из всей болтовни.

– Пьятти, тебе нужно получить лицензию. Скоро я уже не смогу быть твоим водителем, да и потом, я выхожу на пенсию. Хочу купить себе в какой-нибудь деревушке маленький домик с садом и ездить только на газонокосилке.

– Так, значит, едем завтра?

– Хорошо, – согласился Безана.

19 января

19 января

Вечером Безана был очень взволнован: у него намечалась встреча с сыном. Он поджидал мальчика возле пиццерии, растирая замерзшие руки. Якопо наконец ответил на его сообщение, хотя и пропустил по крайней мере десяток предыдущих, не придав им значения, и согласился с ним поужинать. Собственно, смс сына было коротким: «Привет, па. Я освобожусь в девять, у меня партия в мини-футбол». Шестьдесят два знака, считая пробелы. Но у Марко забилось сердце.

Якопо немного опоздал, но настроение у него было веселое. Безане так хотелось, чтобы сын что-нибудь рассказал о себе, но потепления в разговоре пришлось ждать довольно долго. Поначалу Якопо только обсуждал меню. Речь зашла об асколанских оливках, и этого ему вполне хватило. Безана, дрожа от нетерпения, заказал среднюю кружку пива.

– Знаешь, а я, пожалуй, закажу «маргариту» с молодой жареной картошкой.

– Совсем как в детстве.

Но Якопо даже не улыбнулся, словно ему не понравилось мысленно вернуться в детство.

– Так что, значит, вампира поймали? Я видел по телевизору.

Безана молча кивнул. Конечно, он не претендовал на то, чтобы сын читал газеты.

– Но мы с Пьятти считаем, что это ошибочный арест.

– Полный отпад!