Арне, в белой пижамной рубахе, сидел на кухне с чашкой кофе.

– Девушка уехала, – пожаловался он.

Я кивнул.

– Мне она понравилась.

– Она хорошая, – согласился я.

– Сказала, пожар.

– Да, я тоже слышал.

– Значит, ты думаешь о том же, что и я?

– Может, совпадение?

– Сам-то в это веришь? В Хёкёпинге только один дом престарелых, и оба мы знаем, кто там живет и кто за него платит.

– Не выдумывай. Пожары – обычное дело.

По местному радио сообщили, что при пожаре в доме престарелых в Хёкёпинге погиб один человек. Огонь локализовался в пределах его комнаты, больше никто не пострадал. Тем не менее персонал больницы перестраховался и эвакуировал нескольких человек из соседних комнат. Одна женщина попала в больницу.

По словам представителя пожарной службы, говорить о причинах трагедии было преждевременно.

Я зашел на страничку местной газеты в Интернете и увидел знакомый корпус.

Сюжет по телевидению прошел спустя час. В кадре мелькали полицейские и пожарные машины. Парадную лестницу окружили заградительной лентой, но фотографы сняли здание с обратной стороны, куда выходили закопченные окна пострадавшей комнаты. Сомнений не оставалось: апартаменты принадлежали Йоте Сандстедту. Я сам проникал к нему через эту балконную дверь. И единственная жертва наверняка и есть Йоте Сандстедт.

В титрах мелькнула фамилия Анетты. Я выключил телевизор и вышел на кухню.

– Это комната Сандстедта, – объявил я Арне.

– Я не удивлен, – пожал плечами старик.

– Лизен проснулась?

– Чистит зубы.