Только теперь Брендон по-настоящему осознал их смысл.
«Так что же я чувствовал, о чем думал в ту минуту?» — спросил он себя.
Да ни о чем. Просто действовал. Без сомнений, без дрожи в руках. Будто шел к заданной цели.
«Предначертание судьбы… Я его исполнил», — мысли эти шквалом пронеслись в голове и схлынули разом. Осталась лишь одна: «Я не тот, что прежде… Теперь я — человек, убивший другого человека…»
Во дворе уже выла полицейская сирена. А Брендон все стоял над телом Трини с пистолетом в руке.
Но вот кто-то взял его за плечи. Брендон вздрогнул и поднял голову — перед ним был Тим.
— Все в порядке, папа! Успокойся! Это самооборона. Все в порядке, — повторял тот, забирая у отца пистолет.
Потом Брендон понял, что уже сидит на стуле. Вокруг него хлопочут, суетятся. Тим стоит рядом со стаканом, просит выпить воды.
«Поздравляю, мистер О’Брайан, — слышит он откуда-то со стороны. — Вы обезвредили преступницу!»
«Обезвредил?» — шепчет Брендон и, повернувшись к сыну, произносит:
— Я не убил,
— Не делай этого, прошу тебя! Не делай того, о чем минуту спустя ты горько пожалеешь. Дай его сюда. Дай мне пистолет, Сэм!..
— Не делай этого, прошу тебя! Не делай того, о чем минуту спустя ты горько пожалеешь. Дай его сюда. Дай мне пистолет, Сэм!..
Книга III Где брат твой?
Книга III
Где брат твой?
— Мистер О’Брайан! Мистер О’Брайан! Вы известны как непримиримый противник смертной казни. Журнал «Тайм» — не могли бы вы ответить на несколько вопросов? — Извините, я тороплюсь. — Тогда всего один вопрос! Так кто же все-таки должен вершить праведный суд? За кем последнее слово? — Последнее слово? Наверное, за тем человеком, который может в своем лице совместить и того, кто «за», и того, кто «против». — Поясните свою мысль, пожалуйста. — Откройте Библию — там все сказано. Всего хорошего! — Так в чем все-таки Высшая Справедливость, мистер О’Брай-а-ан?!.