— Что-то умирать сегодня совсем не хочется. Я, честно, думал все будет проще… — Произнесено это было с такой будничной интонацией, словно глагол «умирать» прозвучал здесь случайно, как оговорка, вместо чего-то обыденного, вроде «убирать» или «удирать». Адвокат ошарашенно посмотрел на подзащитного и, не найдя, как ответить, лишь покачал головой — настолько то, что он сейчас услышал, разнилось с тем, что ему приходилось слышать от людей, находящихся в подобной ситуации.

— Что-то умирать сегодня совсем не хочется. Я, честно, думал все будет проще… — Произнесено это было с такой будничной интонацией, словно глагол «умирать» прозвучал здесь случайно, как оговорка, вместо чего-то обыденного, вроде «убирать» или «удирать».

Адвокат ошарашенно посмотрел на подзащитного и, не найдя, как ответить, лишь покачал головой — настолько то, что он сейчас услышал, разнилось с тем, что ему приходилось слышать от людей, находящихся в подобной ситуации.

Стиви остановился, чуть запыхавшись, и, подняв голову от книги, спросил:

— Это правда? Отец так говорил?

— Нет… — тихо проговорил Брендон, чувствуя, что опять, помимо воли, утопает в событиях многолетней давности…

За утренним кофе Брендон, как всегда, взял в руки свежую газету и на первой же странице обнаружил портрет Стивена Кларка, а над ним — набранную крупными черными буквами эпатажную надпись: «Смерть модного писателя: убийство или самоубийство?» Ноги у Брендона онемели, он закрыл глаза и почувствовал, что куда-то проваливается… Жена выхватила у него газету и, увидев под пугающим заголовком фото Стивена, побледнела так, что лицо стало казаться мраморным. …Когда вечером Брендон, пошатываясь от усталости, возвратился домой и, плюхнувшись на диван, уставился в одну точку, у Глории хватило такта не задавать лишних вопросов. Она быстро подошла к домашнему бару и, налив рюмку виски, поставила перед мужем на столик. Брендон выпил залпом. Жена стояла рядом, с тоской глядя на него. — Мы не виделись полтора года… — наконец выговорил Брендон. — Я очень любил его, Глоу! — Я тоже…

За утренним кофе Брендон, как всегда, взял в руки свежую газету и на первой же странице обнаружил портрет Стивена Кларка, а над ним — набранную крупными черными буквами эпатажную надпись: «Смерть модного писателя: убийство или самоубийство?»

Ноги у Брендона онемели, он закрыл глаза и почувствовал, что куда-то проваливается…

Жена выхватила у него газету и, увидев под пугающим заголовком фото Стивена, побледнела так, что лицо стало казаться мраморным.