Марк почесал комариные укусы на левой руке, наблюдая, как постепенно исчезают вдали огни Нового Орлеана.

— Вы заметили такое коричневое у него на лице? — спросил он, не глядя на нее.

Хотя это лицо навеки запечатлелось в ее памяти, ничего коричневого на нем она вспомнить не могла, во всяком случае в данный момент. Оно было маленьким, ссохшимся, частично разложившимся. Ей хотелось бы стереть его из своей памяти раз и навсегда.

— Я только червей заметила, — вспомнила она.

— Это коричневое — кровь, — произнес он с апломбом патологоанатома.

Ей не хотелось продолжать разговор на эту тему. Теперь, когда молчание нарушено, им многое надо обсудить.

— Полагаю, нам следует поговорить о твоих планах, раз уж это маленькое приключение позади, — заметила она, взглянув на него.

— Нам надо действовать побыстрее, Реджи. Ведь эти парни вернутся за телом, как вы думаете?

— Да. На этот раз я с тобой согласна. Они, может, уже вернулись, откуда нам знать.

Он почесал другую руку и положил ногу на ногу.

— Я тут подумал…

— Не сомневаюсь.

— Мне в Мемфисе две вещи не нравятся. Жара и то, что там местность плоская. Никаких там гор или холмов, понимаете? Мне всегда казалось, что приятно было бы пожить в горах, где прохладно, а зимой снег глубокий-преглубокий. Разве не здорово, Реджи?

Она улыбнулась про себя и перестроилась в другой ряд.

— Звучит завлекательно. Какие-нибудь конкретные горы?

— Где-нибудь на Западе. Я люблю, когда повторяют старые фильмы, ну, те, что с Хоссом и Маленьким Джо. Я их с детства смотрю и всегда думаю — вот бы здорово там пожить.

— А как насчет высотных зданий и шумных городов?

— То было вчера. Сегодня я о горах думаю.

— И именно туда ты хочешь поехать, Марк?

— Наверное. А можно?