– Скажи, могу ли я тебе чем-то помочь? Ты же молодая совсем, тебе и пятидесяти нет! Ты не должна умирать, это несправедливо.

– Жизнь, вообще, несправедливая штука. Я в общем-то и пришла сегодня, чтобы вам сообщить. Можно, я теперь пойду домой? Мне нехорошо. ― Лариса села на стул для посетителей.

– Нет, я тебя не отпускаю. Сегодня 30 декабря, укороченный рабочий день. Надо же в коллективе отметить наступающий Новый год. Хотя, какой уж теперь праздник…

Светлана Даниловна села напротив Ларисы:

– А я ведь видела, что с тобой что-то не так. Осунулась, похудела. Но я и подумать не могла… Пожалуйста, расскажи, что случилось.

Лариса глубоко вздохнула. Ей необходимо поделиться тем неподъемным грузом, который на нее внезапно свалился:

– Как бы я хотела, чтобы все оказалось сном. Я была на приеме в нашей поликлинике. Там сказали, что у меня совсем все плохо.

Дверь в кабинет ректора приоткрылась и оттуда несмело высунулась голова проректора:

– Светлана Даниловна, ― мужчина в очках осторожно прокашлялся. ― Писарев позвонил, внизу все наши уже собрались, ждут только нас.

– Ну так идите! ― рявкнула ректор и через приемную к выходу гуськом потянулись сотрудники, которые до сих пор были заблокированы в ее кабинете.

– Так, дорогая моя. Давай-ка мы сегодня просто отпразднуем. В любом случае до следующего года ты точно доживешь, так что… Но! Мы обязательно вернемся к этому разговору позднее.

Внизу было шумно и весело, собрались сотрудники всех факультетов и филиалов. В столовой был накрыт стол, каждый принес с собой из дома что-то вкусненькое. Казалось, все вокруг наполнилось новогодними поздравлениями и праздничными ароматами. Все вокруг смеялись. Ларисе было неудобно портить людям праздник своим кислым лицом, но она не могла уйти.

Она заставила себя съесть мандаринку и тут же почувствовала приступ тошноты. Постаралась спокойно выйти из столовой, а потом побежала по коридору до туалета.

Выскочив из кабинки, прополоскала рот проточной водой. Сначала хотела вернуться к общему празднику, но ноги ее не слушались. Лариса села прямо на каменный пол и, закрыв лицо руками, расплакалась.

Кто-то подошел к Ларисе и мягко погладил по плечу. Убрав руки от лица, Лариса увидела местную уборщицу-цыганку.

– Вставай, дорогая. Нельзя тебе на холодном полу сидеть, ― цыганка поднимала Ларису мягко, но настойчиво.

– Мне уже все можно! ― всхлипывала женщина. ― Хоть какой-то плюс от того, что я скоро умру.

– Кто умрет? ― искренне удивилась уборщица. ― Ты, что ли умрешь? Возраст за сорок, риск здоровью, конечно, есть. Но не стоит про смерть разговоры вести. Думаю, жить ты будешь долго, еще свою дочку замуж выдашь.