Я беспорядочно шарил в поисках спичек. В карманах, на столе...

—      Подожди секунду! Сейчас зажгу! Куда, к черту, запропастились спички?

—      Помогите! — закричал Бранд. — Помогите, помогите! Свет! Свет! Зажгите же свет!

—      Сейчас, сейчас! Что приключилось? Скажи наконец, что случилось?

—      Это он, он опять здесь! — прохрипел Бранд. — Зажги свет! А не то я умру в темноте. О боже мой, свет!

Голос его вдруг ослаб. Я метался, пытаясь найти спички. Опрокинул стул, графин...

—      Сейчас! Успокойся, сейчас найду. Кто там? Из-за чего столько шуму?

—      Он здесь! Здесь, в постели, рядом со мной... — Бранд задыхался, голос его совсем ослаб, скорее походил на хрип.

—      Черт побери! Вот они, в кармане. Подожди секунду. Сейчас зажгу.

Бранд не ответил.

Я зажег свечу. Бранд был белый-белый, как простыня на его кровати! А рядом с ним... Рядом с ним в кровати лежал труп.

Я схватил Бранда и стал трясти.

Он не двигался. Он был мертв. Я закричал. Я звал на помощь. Сонный, что-то брюзжащий себе под нос мсье Лу с трудом взбирался по подагрической лестнице.

—      Что произошло? Что вы здесь делаете? Это ведь не ваша комната и не комната мсье Бранда!

Мсье Лу еще дожевывал что-то.

Мы ошиблись комнатой. В темноте мы допустили ошибку. И Бранд забрался в постель к мертвому человеку.

—      Он был студентом, румынским студентом, — объяснял мсье Лу, отчаянно жестикулируя. — Такой спокойный с виду человек. Что поделаешь с этими иностранцами!

Возможно, румын покончил жизнь самоубийством. А может, умер естественной смертью. Это дело полиции — внести ясность. Несчастный же Бранд умер от страха.