Дейв Ламби поднялся по нескольким ступенькам и попал в многоугольную прихожую, настоящее логово паука.

Из-за неприятных ассоциаций в голове сразу возник образ гнусного насекомого. Но привычная тяжесть револьвера в кармане у левого бедра успокоила. Он пожал плечами и шагнул в темную щель, оказавшуюся коридором с тусклой коптящей лампой.

Аппетитный запах горячего рагу встретил его, как гостеприимный хозяин гостя, вымокшего под октябрьским дождем.

— Что-нибудь съем, — пробормотал он.

И тут же мысленно отметил странную атмосферу заведения — свет, шумы, запахи.

Лампа оказалась единственным кружком света, лучиком, пробивавшимся сквозь дырку в занавеси.

— Взгляд одноглазого кота, — усмехнулся Дейв, отбросив ее.

В глубине коридора колыхалось пламя печей — красная заря в конце туннеля. Из кухни доносились приятные звуки — шкварилось горячее сало, булькала вода в кастрюлях, потрескивало мясо на сковородах, звякали тарелки, из бутылок с бульканьем лилась жидкость, словно пародируя влажные поцелуи взасос.

Исходя голодной слюной, он принюхивался к аромату горячего мяса и острых приправ, к которому примешивался странный сладковатый запах.

— Он знаком мне, — прошептал Дейв.

Вдруг перед его глазами побежали кадры немого кино — залитые грязью траншеи, где кровью истекали трупы томми и серо-зеленых.

— Здесь пахнет смертью и кровью… Фу!

На улице от порыва ветра грохнула вывеска; вдалеке хлопнул выстрел, и кто-то пронзительно взвыл от боли.

Красные отдушины печей ответили эхом предсмертного хрипа. Но тут в стене открылась дверь, из проема хлынул свет, и донеслась разудалая музыка модного регтайма, звон треугольников, колокольчиков и ксилофона.

— Нигде, — убеждал Дейва сосед по столу, — вы не получите столько мяса за десять пенсов.

Но длинные розовые ломти мяса сразу отбили аппетит у Дейва — коричневый соус с тонко нарезанным жареным луком уже успел застыть.

— Ах! — пробормотал сосед. — Телячье жаркое с луком… Деликатес!

— Вы действительно считаете, что это телячье жаркое? — робко спросил Дейв.

— А если даже мясо кита, шакала или белого медведя? — огрызнулся собеседник. — Его величество желают получить за десять центов осетрину на вертеле или молочного поросенка под острым соусом?

Дейв Ламби обратил внимание, с какой жадностью люди набрасываются на мясо, топчась перед небольшими железными столиками.