Несмотря на традиционные опасения и угрожающие пророчества, мыс обогнули при отличной погоде, и Индийский океан встретил судно прохладными ветрами, как бы проявив сострадание к находившимся на борту.
Месяцем позже из вод возникла Земля Ван-Дамена, печальный красноватый островок. Мрачная скала Кинг осталась по правому борту, а вскоре гостеприимно засверкали огни мыса Отви.
Перед нами лежала Австралия… Земля обетованная, и все забыли о тяготах путешествия.
После ста тридцати суток мучений показались белые дома Сиднея, его семь колоколен и три дюжины высоких труб. Город оказал пассажирам «Флоры Бушманн» радушный прием.
Впрочем… Не стоит удлинять рассказ, знакомя вас со всеми неприятностями, поджидавшими моих соплеменников на этой недавно открытой суше.
Большинство пассажиров отправили в Синие горы, часть подрядилась на расчистку «буша», австралийского леса, а остальные, поддавшись на соблазнительные обещания золотодобытчиков, сгинули на приисках.
Питер Хольц внимательно изучил несколько проспектов и уговорил друзей отправиться в порт Маккуэри, где снял домик, решив несколько недель отдохнуть.
Там они познакомились с Родом Перкинсом.
Берри Клаппершторх одной удачной фразой описал Рода Перкинса, сказав, что тот вписывался в монотонную печаль австралийского ландшафта.
По закону контраста Род сразу сошелся с Питером Хольцом.
Их первая встреча состоялась на крохотном причале порта Маккуэри, где Перкинс ловил лангустов.
Он познакомил немца с нехитрым спортом, восхваляя тонкий вкус рагу из печеных лангустов.
Питер Хольц в ответ рассказал об обычаях и привычках жителей Нойе-Штрелица, а Род Перкинс впервые в жизни скорчил ужасающую гримасу, которая, как он считал, являлась улыбкой.
Они договорились свидеться вечером, а потом стали регулярно встречаться у стойки единственного портового кабачка крохотного приморского города. Иземгрим и Берри присоединялись к компании, наслаждаясь превосходным австралийским вином, которым по очереди угощали Перкинс и Хольц.
Душевные беседы привели друзей к решению совершить путешествие. Род Перкинс несколькими фразами изложил суть предложения.
— Мне, — сказал он, — нечего жаловаться на судьбу, пока здесь водятся лангусты. Вы, герр Клаппершторх, мечтаете вернуться в Германию с честно нажитым капиталом, заработав деньги либо более или менее продолжительным трудом, либо в результате везения на золотоносных приисках.
Устремления доктора Иземгрима можно выразить латинской пословицей: