– Дробь![1] – командует довольный командир. Боевые части доложили – все без замечаний, как учили. Личный состав цел, невредим и, как водится, голоден!

Объявили готовность «два», штурман вывел корабль четко на фарватер и пошли мы, не спеша, в родную базу, умиротворенные и довольные, как мужики с работы. Ветер дует в высокие борта и надстройку, подгоняет! И ни о чем таком плохом не думаем, не знаем, не ведаем! Проходит, час, второй… И вдруг, вся ходовая вахта слышит через динамик ВПС, подключенный связистами к сети управления, рёв разбуженного медведя. Причем, разбуженного крайне некультурно и не в добрый час!

А это наш родной комбриг вызывал нашего командира на связь, поминутно поминая всю его родню. – «Горгона»! Эфиоп твои моря со всеми проливами, заливами и мысами! Вы когда уже выспитесь? Доложить время исполнения боевого упражнения согласно плану! Ваше время заканчивается! Береговая команда контроля вас не наблюдает! Ваш шир-дыр на 4.30 немедленно доложить! Я вам всем организую трехведерную клизму с патефонными иголками из топливного шланга, который сам же вам и вставлю! Дождетесь! – Мать-мать-мать! – глубокомысленно изрек отец-командир. В голове Коломейцева с бешеной скоростью пронеслись все местные карты, маяки и отдельно стоящие обитаемые строения. А так же все статьи наставлений и соответствующие статьи Уголовного кодекса страны.

Черт его знает! По ранней весне на побережье еще не должно было быть всяких орнитологических, геологических и прочих групп сумасшедших – тьфу, тьфу, тьфу – тут командир трижды сплюнул и стукнул по деревянному планшету. А по спине его уже пополз арктический холод, и вся растительность на ней – от загривка до самого-самого того места, где спина как-то утрачивает свое благородное название, вдруг встала дыбом и слегка поседела! Сердце предательски застучало… на висках выступил холодный пот. Штурман побледнел и чуть не хлопнулся в обморок прямо у кресла командира, которое тот уже покинул и забегал по ходовому посту от борта к борту. – Не будь бабой, штурман! Быстро мне место, курс и скорость! – рявкнул Коломейцев, лихорадочно соображая. Докладывать что-то было надо, вот только – что! А капитану 2 ранга Борису Коломейцеву самому очень-очень хотелось бы знать, куда это он так ловко и без замечаний отстрелялся. Да еще так, что команда наблюдателей всех его залпов не почувствовала и не заметила даже краем глаза! Кстати, примерно в то же время, ну там – небольшой плюс-минус, должны бы были стрелять еще два корабля, и с них тоже ничего не заметили – иначе бы завопили на весь эфир, как свинья в заборе! И эти корабли на берегу засекли, а нас – нет! Командир долго и обстоятельно докладывал комбригу место корабля, местные приметы, его курс и скорость, итоги выполнения задачи по отработки высадки-посадки техники… Ровно до того момента, пока вконец рассвирепевший комбриг не взорвался: – Ты по существу хоть к пенсии докладывать научишься? Когда будешь готов исполнять стрельбы согласно плану? – Прошу перенести выполнение боевого упражнения вправо, так как не готов технически. Выполнение БУ в данный момент считаю невозможным по соображениям безопасности личного состава!