День прошел без приключений. Наступила полночь. Начинался день 8 декабря. Еще час – и точка равного притяжения будет достигнута. С какой скоростью летел сейчас снаряд? Вычислить это было невозможно. Но Барбикен не ошибался в расчетах. В час ночи скорость ядра должна была равняться нулю.

К тому же момент остановки снаряда в нейтральной точке должен был ознаменоваться характерным явлением: здесь находилась линия равновесия земного и лунного притяжения. В этом месте предметы не должны иметь веса. Этот интересный факт, так сильно поразивший Барбикена и его друзей в начале путешествия, должен был повториться и на обратном пути в соответствующих условиях. Именно в эту самую минуту и следовало действовать.

Коническая верхушка ядра уже заметно повернулась к лунному диску. При таком положении снаряда сила отдачи ракет бросит ядро прямо на Луну. Итак, все благоприятствовало успеху задуманного друзьями плана. Если в нейтральной точке скорость снаряда дойдет до нулевой, будет достаточно самого легкого толчка, чтобы вызвать падение снаряда на Луну.

– Без пяти минут час, – прошептал Николь.

– Все в порядке, – ответил Ардан, поднося заготовленный фитиль к горящей газовой горелке.

– Подожди, – сказал Барбикен, посмотрев на хронометр.

В эту минуту вес почти не ощущался. Путешественники могли обнаружить полное исчезновение силы тяжести на самих себе. Если они еще и не находились в мертвой точке, то были где-то совсем рядом.

– Час! – сказал Барбикен.

Ардан поднес зажженный фитиль к запальному шнуру, к которому были присоединены все ракеты. Из-за отсутствия воздуха детонации не последовало, но Барбикен увидел в окно пламя взрыва, которое очень скоро погасло.

Снаряд содрогнулся, и путешественников изрядно встряхнуло.

Трое друзей, безмолвные, еле переводя дыхание, напрягали все свое зрение, весь слух. Среди полной тишины казалось, что слышно, как бьются их сердца.

– Ну что, падаем? – спросил наконец Мишель.

– Нет! – ответил Николь. – Дно снаряда не поворачивается к лунному диску…

В эту минуту Барбикен, стоявший у окна, обернулся к своим спутникам. Лицо его покрывала смертельная бледность, брови были нахмурены, губы стиснуты.

– Мы падаем, – сказал он.

– Наконец-то! На Луну? – вскричал Мишель.

– На Землю! – ответил Барбикен.

– Черт возьми! – воскликнул Мишель, но тут же философски добавил: – Ну что делать! Залезая в это ядро, мы ведь не очень-то рассчитывали выбраться из него целыми и невредимыми.

С этой минуты действительно началось стремительное падение снаряда на Землю. Благодаря некоторой скорости, все еще сохранявшейся снарядом, он успел пересечь нейтральную линию, прежде чем друзья зажгли ракеты, и поэтому взрыв их уже не мог изменить его направления.