– Неужели ты допускаешь, что один француз и два американца могут испугаться этого слова?

– Да что же можно сделать?

– Стать господином собственного движения! Управлять им!

– Управлять?

– Ну да, – отвечал Ардан, воодушевляясь. – Приостановить наше движение, изменить его: одним словом, заставить его служить нашим целям!

– Да как же это сделать?

– Это уж ваше дело. Если артиллеристы не умеют справиться со своими снарядами, они недостойны быть артиллеристами. Если снаряд командует канониром, такого канонира надо самого сунуть в пушку вместо заряда! Хороши ученые, нечего сказать!.. Сами заманили меня, а теперь не знают, что делать…

– Заманили! – вскричали Барбикен и Николь в один голос. – Что ты хочешь этим сказать?

– Теперь не время препираться. Я не жалуюсь. Прогулка мне нравится! Снаряд тоже по мне. Но теперь надо попытаться сделать все, что только в человеческих силах, чтобы попасть если уж не на Луну, так хоть куда-нибудь.

– Мы бы и рады что-нибудь сделать, – ответил Барбикен, – но у нас нет никаких возможностей.

– Мы не можем изменить движения снаряда?

– Нет!

– Не можем уменьшить его скорости?

– Нет!

– А что, если мы облегчим его, как облегчают перегруженное судно?

– Что же можно выбросить? – спросил Николь. – На нашем судне никакого балласта нет. К тому же я полагаю, что облегченный снаряд полетит еще быстрее.

– Нет, тише, – сказал Ардан.

– Нет, быстрее, – возразил Николь.

– Ни тише, ни быстрее, – прервал их Барбикен, – потому что мы несемся в пустом пространстве, где силы тяжести не существует.

– Ну значит, остается только одно! – решительно воскликнул Мишель.