– И у меня есть доказательство, которое не оставляет ни малейших сомнений по этому поводу! – радостно потирая ладони, ответил археолог.

– Какое, милый? – спросила Лили.

– О, вам всем надо это видеть, спускайтесь сюда, спускайтесь, я вам покажу! – и он несколько раз махнул рукой, призывая их к себе.

Когда все столпились за его спиной вокруг монитора, Джеймс развернул увеличенное изображение кормы, что лежала на глубине около восьмидесяти метров, куда сегодня спустился водолаз для проведения разведывательных работ, пока аквалангисты помогали поднимать амфоры со средних глубин.

– Смотрите, – сказал Джеймс, посмеиваясь. – Сейчас вы все ахнете!

– Боже мой! – вдруг вскрикнула Лили, не отрывая взгляда от монитора. – Но ведь это… Лебедь! Какая красота! Какой огромный!

И в самом деле: камера, опущенная водолазом на эту глубину, показала голову лебедя с опущенным вниз клювом на высокой, тонкой и загнутой шее в виде вопросительного знака.

– Потрясающе! – совершенно искренне произнес смотритель музея и похлопал сидящего перед ним Джеймса по плечу. – Практически совершенно целый акростоль! Очень редкая находка.

– Удивительно, – произнес Алекс, всматриваясь в несколько размытое изображение. – Но что это означает?

– Это означает, что перед нами действительно «навис онерария» середины первого века до нашей эры. Это голова лебедя, что располагалась на корме у таких судов в виде украшения – акростоля. Иногда шея достигала трех метров в высоту, в зависимости от размера судна. Наша находка – еще средних размеров судно, а бывали и до двухсот метров в длину. Нам очень повезло, что мы ее обнаружили, это сильно облегчит нашу работу по датировке и доказательной базе. Были несколько находок в Средиземном море, но там они почти разрушились. В Эгейском море степень солей другая, здесь находки сильно известкуются, словно одеваются в тонкий защитный панцирь. Это чудесный результат, акростоль сэкономит нам массу усилий и времени. Да и просто… разве она не прекрасна? Посмотрите, какая плавная красота, изящество, какое совершенство линий! – говоря все это, Джеймс был совершенно счастлив.

На какое-то время все замерли, рассматривая прекрасную фигуру лебедя, изготовленную талантливым древним корабельным мастером и пролежавшую на дне Эгейского моря более двух тысяч лет. Даже суровый капитан замер вместе со всеми, разглядывая артефакт. Но всех привел в чувство сухой и металлический голос куратора отдела подводной археологии.

– Это, безусловно, все замечательно, господин Бэрроу, – произнесла она, глядя археологу в затылок своим тяжелым сверлящим взглядом. – Но что вы намерены предпринять дальше?