— Ну да, ну да — конечно. И у меня, и у Мигеля…

Лолита кивает, не произнося больше ни слова. Как и очень многим негоциантам, государственное казначейство должно ей пять миллионов реалов, из каковой суммы выплатило всего лишь десятую часть — 25 000 песо. Если долг так и не будет погашен, это грозит банкротством или по меньшей мере приостановкой платежей.

— Я, дитя мое, знаю наверное, что правительство получило от Лондона ссуду и располагает денежками, но кредиторам из них не перепадет ни единого песо… Точно так же распорядилось оно и деньгами, поступившими из Лимы и Гаваны.

— Неудивительно… Поэтому у меня так неспокойно на душе, дон Эмилио… Мало-мальски серьезный удар — и я останусь без ликвидных средств.

Санчес Гинеа уныло покачивает головой. Лолита замечает, что и он утомлен, озабочен, и даже такое событие, как крещение внука, не веселит его. Слишком много невзгод и забот лишают спокойствия того, кто был ближайшим другом и партнером ее отца. Кончается эпоха, тихо произносит он. Мой Кадис исчезает, с ним вместе угасну и я. Но не завидую вам, молодым. Тем, кто будет жить здесь лет через пятнадцать-двадцать. При каждой встрече старик непременно заговаривает о том, что ему пора удалиться на покой, отойти от дел, передав их всецело на попечение Мигеля.

— Ну а что слышно о нашем корсаре?

Задав этот вопрос, дон Эмилио оживляется — как будто свежий морской ветер выдул тягостные мысли — и даже слегка улыбается. Лолита придвигает руку к стакану, но не прикасается к нему.

— Все вроде бы слава богу… — Она на миг устремляет взгляд туда, где за окном виднеется бухта. — Однако морской трибунал разбирает дела страшно медленно. В треугольнике Гибралтар — Тарифа — Кадис вообще все движется еле-еле. Вы сами знаете, друг мой, что «Кулебра» — большое подспорье, но не выход из положения. Да и кроме того, все меньше французских кораблей рискует плавать в наших водах… Придется, вероятно, идти за добычей подальше, за мыс Гата.

Старик кивает. Улыбается, вспоминая, вероятно, как противилась Лолита его уговорам, как не желала иметь дело с корсарами.

— Наконец-то ты стала воспринимать его всерьез и как должно, дитя мое.

— Что делать, что делать, дон Эмилио… — Она тоже улыбается не без насмешки над собой. — Трудные времена…

— Может быть, пока мы тут, он уже захватил очередной трофей. Нынче утром по эту сторону Торрегорды заметили два судна. Уж не наш ли это капитан Лобо конвоирует добычу?

Лолита невозмутима. Она тоже получила сведения с дозорной башни.

— Как бы то ни было, — говорит она, — надо постараться, чтобы он вскоре опять вышел в море.