— Как интересно! Что скажешь, Меча?

Композитор жадно рассматривал посетителей за столиками и у стойки: у всех был вид людей, готовых на что угодно; из-под низко надвинутых шляп сальные блестящие волосы спускались на воротник куцых пиджачков без шлиц, все носили остроносые башмаки, у всех на столах стоял стакан граппы, коньяка или джина, а в углу рта дымилась сигарета «Аванти», у всех под оттопыренным бортом пиджака или в вырезе жилета угадывались ножи.

— Вид опасный, — заметил де Троэйе.

— Не только вид. Поэтому я вам советую не смотреть пристально или подолгу на них или на женщин, с которыми они танцуют.

— А вот на меня они пялятся, — весело сообщила Меча.

Макс обернулся к ней. Медовые глаза с любопытством и вызовом осматривали заведение.

— Делайте вид, будто не замечаете. И тогда, бог даст, они тем и удовольствуются.

Женщина негромко рассмеялась, и этот приглушенный смех был почему-то ему неприятен. Несколько секунд спустя она взглянула на него и сказала холодно:

— Не пугайте меня, Макс.

— Даже и не думаю, — выдержав ее взгляд, сказал он спокойно. — Я ведь говорил уже, что не верю, будто чем-то таким вас можно напугать.

Он вытащил свой портсигар и открыл его перед супругами. Де Троэйе покачал головой и закурил свою сигарету. Меча Инсунса взяла «абдул-пашу», вправила в мундштук и наклонилась к огоньку спички, протянутой Максом. Дав ей прикурить, он откинулся на спинку, положил ногу на ногу, выпустил первое облачко дыма, наблюдая за танцующими.

— А как отличить, кто проститутка, а кто нет? — поинтересовалась Меча.

Небрежно роняя пепел на деревянный пол, она разглядывала одну из женщин: ее партнер был грузен и тучен, но двигался при этом с удивительным проворством. Женщина была еще молода, по виду — славянка: уложенные короной белокурые волосы отливали на свету старым золотом, светлые глаза были сильно подведены. Под блузой в красно-белых цветах, судя по всему, надето было не слишком много, а чересчур короткая юбка, взвиваясь в танце, порой очень смело открывала обтянутую черным чулком ногу до самого бедра.

— Это не так просто, — ответил Макс, не сводя глаз с этой женщины. — Требуется большой опыт.

— А у вас он какой?

— Приличный.

Музыка стихла, и пара остановилась. Толстяк стал вытирать пот носовым платком, а блондинка, не сказав ему ни слова, вернулась за столик, где сидели еще двое — мужчина и женщина.

— А вот эта, например? — Меча Инсунса показала на нее. — Она проститутка или просто танцует за деньги, как вы на пароходе?

— Не знаю, — Макс был слегка уязвлен и потому отвечал не без раздражения. — Надо приглядеться поближе.