— Да-да, — повторял он с явным удовольствием. — Теперь понимаю, что вы говорили тогда. Вот оно — чистое танго.

Всякий раз, как кавалер белокурой в танце проскальзывал мимо, он взглядывал на Мечу Инсунсу, и всякий раз — все более пристально. Образцовый представитель здешней братии — или хотел казаться таковым: густые усы, пиджак в обтяжку, башмаки, проворно сновавшие по деревянному полу и вычерчивавшие замысловатые узоры под дробный перестук каблуков его дамы. Все в нем — и наружность, и костюм, и манеры — несло налет неестественности и было проникнуто желанием выглядеть как истый компадре, — но с чужого плеча была эта одежка. Наметанным глазом Макс заметил, что диковато по теперешним временам смотревшийся нож оттопыривает левый борт пиджака и жилет, на который свисали длинные концы белого шелкового платка, завязанного на шее с рассчитанным щегольством. Скосив глаза, заметил он и то, что Меча вступила в игру и с вызовом выдерживает взгляд танцора, и почувствовал — благо сам вырос в этом квартале, — что назревают неприятности. Пожалуй, не стоит здесь особенно засиживаться, обеспокоенно сказал он себе. Сеньора де Троэйе явно ошибается, если принимает дансинг в «Ферровиарии» за танцевальный салон первого класса на трансатлантическом лайнере «Кап Полоний».

— Ну, чистое танго — это все же чересчур, — ответил он композитору, усилием воли заставив себя вслушаться в его комментарии. — Правильней сказать, что здесь его исполняют на старинный лад. В прежнем духе. Вы чувствуете разницу в ритме, в стиле?

Де Троэйе удовлетворенно кивнул:

— Еще бы! Этот прелестный двудольный ритм, четыре такта клавиш и аккомпанемент струнных. Фортепьяно задает четкий ритм, и вот басовито вступает бандонеон.

— Они играют так потому, — пояснил Макс, — что люди пожилые, а «Ферровиария» ревностно блюдет традицию. Народ в Барракас — резкий, грубый, насмешливый и потому так ценит кортес и кебрадас. Здесь принято прижимать к себе партнершу тесно, держать плотно, просовывать ногу между ее колен и откалывать прочие удалые штуки вроде тех, что проделывают сейчас с этой блондинкой. Если бы так исполняли музыку на каком-нибудь празднике, на семейном воскресном торжестве или среди молодежи, почти никто не вышел бы танцевать. Во-первых, это сочли бы неприличным, а во-вторых, просто не понравилось бы.

— И такой стиль все больше выходит из моды. Очень скоро останется только одомашненное танго, невыразительное, но дурманящее как наркотик — такое, как показывают в кино и танцуют в салонах.

Де Троэйе саркастически рассмеялся. Музыка смолкла и сейчас же зазвучала вновь.