– В общем-то, я назначил тебя вице-президентом потому, что ты женился на ней.

– Я знаю, – через силу улыбнулся Гавира. – Я никогда не обольщался на этот счет.

– Пойми меня, – повернулся к нему Мачука, – у тебя отличная голова. Для Макарены не было лучшего будущего. Так я думал с самого начала… – Его костлявая, сухая рука невесомо легла на руку Гавиры. – Насколько я понимаю, я ценю тебя, Пенчо. Может быть, ты – лучший вариант для нашего банка. Но дело в том, что на банк сейчас мне наплевать. – Он убрал руку и взглянул на Гавиру глаза в глаза. – Пожалуй, что для меня имеет значение – так это твоя жена. Или ее мать.

Гавира перевел взгляд на газетный киоск на углу. Временами он чувствовал себя как рыба в сети, безуспешно бьющаяся в поисках выхода. Крутить педали, повторил он про себя. Раз уж ты оказался на велосипеде, то надо все время крутить педали, чтобы не упасть.

– Ну, так позвольте мне сказать, что в этой церкви заключалось будущее их обеих.

– Но прежде всего твое, Пенчо… – Мачука метнул в него лукавый взгляд. – Ты пожертвовал бы этим проектом и операцией с «Пуэрто Тарга» ради того, чтобы вернуть жену?

Гавира помолчал. Это был вопрос вопросов, и ему это было известно лучше, чем кому бы то ни было.

– Если я упущу этот случай, – ответил он уклончиво, – я потеряю все.

– Не все. Только свой престиж. И мою поддержку. Держа себя в руках, Гавира позволил себе улыбнуться.

– Вы очень строги, дон Октавио.

– Возможно. – Глаза старика были устремлены на транспарант, висевший над улицей. – Но я справедлив: идея операции с церковью принадлежит тебе, и идея этого брака тоже. Хотя я немного тебе помог.

– Тогда я хотел бы задать вам один вопрос. – Га-вира положил на стол руку, лотом другую. – Почему бы вам не помочь мне сейчас, если уж вы так цените Макарену и ее мать?.. Вам достаточно было бы один раз поговорить с ними, чтобы убедить их трезво взглянуть на вещи.

Мачука очень медленно повернулся к нему. Его веки были опущены так, что глаз почти не было видно.

– Может, да, а может, и нет, – произнес он, когда Гавира уже не ожидал ответа. – Но в таком случае почему бы мне было не позволить Макарене выйти замуж за любого идиота? Не знаю, понимаешь ли ты, Пенчо. Это как когда у тебя есть лошадь, боксер или хороший петух. Мне нравится видеть тебя в драке.

И, не прибавив больше ни слова, подал знак секретарю. Аудиенция была окончена; Гавира поднялся, застегивая пиджак.

– Знаете что, дон Октавио? – Он надел итальянские темные очки и теперь стоял перед столом банкира, хладнокровный, безупречно одетый. – Иногда мне кажется, что вы не стремитесь к конкретному результату… Как будто где-то в глубине души вам все безразлично: банк, Макарена, да и я сам.