– Она там, наверху, отдыхает. Она не знает ни о чем.

– Что здесь происходит?

Она покачала головой. Капельки воды, стекающие с влажных волос, оставляли темные следы на плечах ее рубашки.

– Я не знаю, что происходит. – Она по-прежнему думала об отце Ферро, а не о Куарте. – Но дон Приамо никогда не сделал бы такого.

– Даже ради своей церкви?

– Даже ради нее. Полицейские говорят, что этот Бонафе умер уже вечером. А ты вчера вечером говорил с доном Приамо. Ты думаешь, что он пришел бы сюда – вот так, спокойно – полюбоваться звездами после того, как убил человека?.. – Она развела руками. – Это же просто смешно.

– Но он скрылся. Макарена сдвинула брови.

– Я не уверена. И это меня тревожит.

– Тогда найди другое объяснение. Или помоги найти его.

Она задумалась, глядя на узоры мозаичного пола. А Куарт смотрел на ее лицо, нежные очертания шеи, начало мягких округлостей, открытое распахнутым воротом рубашки, краешек бретельки белого бюстгальтера. Он ощутил покалывание в кончиках пальцев – они тоже помнили все это – и одновременно отчаяние от сознания утраченного. Макарена Брунер была прекрасна и при свете дня.

– Эти полицейские пришли час назад, и у меня почти не было времени подумать… Но есть что-то. Что-то, что не связывается. – Она нахмурилась. – Представь на минуту, что дон Приамо не имеет ко всему этому никакого отношения. Что именно поэтому он так естественно вел себя вчера.

– Он не ночевал дома, – возразил Куарт. – И мы предполагаем, что он запер церковь, когда труп уже находился в ней.

– Не могу поверить. – Макарена положила руку на его локоть. – А если с ним тоже что-нибудь случилось?.. Может быть, он вышел отсюда, а потом… Не знаю. В жизни бывает всякое.

Куарт сделал движение, чтобы освободиться от ее руки, но она, безразличная ко всему, кроме своей тревоги, не обратила на это внимания. Между ними в изразцовом фонтане тихо журчала вода.

– Ты думаешь о чем-то, – сказал он. – О чем-то, чего я не знаю. Где ты была вчера, до ужина?

Он увидел, как она вернулась из какого-то дальнего далека.

– С матерью. – Казалось, ее удивил его вопрос. – Ты же видел нас здесь, вместе.

– А до этого?

– Прошлась по центру, заглянула в несколько магазинов… – Она вдруг остановилась; черные брови взметнулись. – Уж не хочешь ли ты сказать, что подозреваешь меня?

– Что подозреваю я, не имеет значения. Меня беспокоит полиция.