– Это необыкновенная женщина. И лучшее тому доказательство – ее работы.

В устах Баярда похвала прозвучала со снисходительностью наставника. Обняв Эдди за плечи, он притянул ее к себе, и она скорее безразлично, чем покорно, подалась, положив светловолосую гладко причесанную голову ему на плечо. Фалько, наблюдая за парой, подумал, что в этой демонстрации близости сквозит нечто показное, предназначенное для окружающих и подчиняющееся светским правилам.

– Никто так не видит мир, – категорически, как о собственном достижении, заявил Баярд.

– Вы хотите сказать – «ни один мужчина»? – негромко произнес Фалько.

Баярд, двумя пальцами отбросив падавшие на глаза пряди, взглянул на него с интересом, к которому примешивалось обычное высокомерие. Судя по всему, он не привык к возражениям.

– Простите, не вполне вас понял…

– Так видят все женщины… Иное дело, что не все способны это выразить. Нашей очаровательной хозяйке, – он показал на Эдди, – удается.

– И на чем же основывается ваша уверенность?

Фалько простодушно пожал плечами. Обаятельная, тысячу раз опробованная улыбка придала его словам значительности.

– На столетиях безмолвия. Мужчинам никогда не сравниться с ними в умении молчать… Полагаю, оно берет начало в биологии. И это сообщает их взгляду зоркость.

– Любопытно, – признал Баярд.

Арктическая синева вновь коснулась лица Фалько – Эдди Майо подняла голову и чуть отстранилась от Баярда.

– Похоже, вы разбираетесь в том, как по-разному умеет женщина молчать…

– Едва-едва.

– Но формулируете вполне прилично.

– Немного здравого смысла. – Фалько на миг задумался. – Я становлюсь перед ней и просто смотрю.

– Становитесь?

– Именно так.

– И смотрите?

– И смотрю.