К Горману подошел Ли Вунг:

— Ужин готов. Мой — стучи в гонг?

— Конечно, Ли. Как Джексон?

Ли Вунг сказал доверительно:

— Моя работал с Лоу, работал на ферме Круг «Д». Нехороший человек. Совсем нехороший. Пьет. Крадет. Строит куры мисс Сэлли, а она смотрит на него, как на землю, или на забор. Понимаешь? Один день я подслушал. Мисс Сэлли говорит ему: не валяй дурака. Он, Лоу, хочет поцеловать ее руку. Она не дает. Тогда он хватай ее, хочет поцеловать ее щека. Ого! — Ли Вунг восторженно взмахнул руками. — Как она его побила! Потом ушла. Лоу скрипел зубами, говорит, я тебе отомщу. На другой день ушел с ферма.

За ужином Горман размышлял. Ему казалось, что он начинает видеть просвет в окружавшей его мгле. Кровь в нем закипела, как всегда, когда действие приближалось к развязке. Ему хотелось бы отправиться в Доги, поймать Лоу и выколотить из него всю правду. С другой стороны, он не решался оставлять Джима одного. Не придя ни к какому заключению, он зашел проведать Джексона. Ковбой лежал лицом к стене, отказываясь от пищи, вздрагивая от волнения. Горман понял, что больше всего задето самолюбие Джексона, и потому лучше оставить его в покое. То же сделали и другие ковбои — врожденная чуткость подсказала им нужную линию поведения.

Горман поднялся на холм со скамейкой, набил трубку и сел, поглядывая на блестящие, крупные звезды. Слабый ветер доносил до него аромат прерии. Где-то завыл шакал, другой ему ответил, и вой оборвался. Постройки фермы смутно вырисовывались во мраке, только окно комнаты Джима было освещено, да из кухни, сквозь неплотно прикрытую дверь, падала во двор полоска света.

Горман думал. Он старался быть по возможности беспристрастным, но его мысли крутились невольно вокруг Лоу. В ночь покушения на Джима Лоу появился позже всех в комнате своего хозяина и, по словам присутствующих там, был возбужден и дышал тяжело, словно бежал откуда-то. Потом — заряженный винчестер тридцать третьего калибра, по-видимому, повешенный на стену впопыхах. Далее — явное недовольство, которое Лоу тщетно пытался скрыть. Оказывается, по словам Ли Вунга, и он, и Марсден — оба влюбились в Сэлли. Мог ли один отверженный поклонник стрелять в другого?

Но, по-видимому, кто-то умышленно распускал гнусные сплетни про Марсдена и доносил на него девушке. Не был ли это тот же Лоу?

Внезапно Горману отчетливо представилась его вторая встреча с Сэлли Декстер. Он припомнил колебания Лоу, когда девушка спросила его, кто такая Кармен. «Я полагаю, хозяин назвал бы ее своей экономкой». В этой фразе скрывался намек, рассчитанный на то, чтобы девушка представила себе Кармен отнюдь не толстой, старой мексиканкой. Горман и сам впал в подобную ошибку, услышав о Кармен первый раз. Да, Лоу нельзя терять из виду. Нужно отправиться в Доги завтра же утром.