— Синьор, — сказал корсар, подходя к Моргану, — приготовьте шлюпку и спустите ее на воду.

— Что вы хотите делать, капитан? — спросил помощник.

— Сдержать свою клятву, — ответил глухо корсар.

— Кто поплывет на шлюпке?

— Дочь предателя.

— Синьор!..

— Молчите, на нас смотрят мои братья. Подчиняйтесь приказу! На этом корабле командует Черный корсар!!!

Никто, однако, не бросился выполнять его приказание.

Экипаж, состоявший из таких же гордых людей, как и их капитан, не жалевших жизни в самых жестоких сражениях, в этот суровый момент точно прирос к палубе, словно охваченный священным ужасом.

— Морские волки, я приказываю вам подчиниться!

Выйдя из шеренги, боцман сделал знак нескольким матросам следовать за ним. Общими усилиями они спустили с правого борта шлюпку, погрузили в нее провиант, сообразив, что Черный корсар собирается отправить в ней несчастную дочь Ван Гульда.

Едва они кончили эту работу, как из каюты вышла молодая фламандка.

На ней было белое платье, на плечи ниспадали светлые волосы. Морякам она показалась призраком.

Не говоря ни слова и словно паря в воздухе, девушка пересекла палубу.

Решительным шагом, без колебаний подошла она к лесенке, и боцман показал ей на шлюпку, колыхавшуюся на волнах. Остановившись на мгновение, она взглянула на корму, где на черном фоне грозовых туч вырисовывалась темная фигура корсара.

Посмотрев несколько секунд на гордого врага своего отца, застывшего со скрещенными на груди руками на капитанском мостике, она махнула ему рукой, быстро спустилась по лестнице и вошла в шлюпку.

Боцман отвязал канат с молчаливого согласия корсара.

Из уст всего экипажа вырвалось одно только слово: — Сжальтесь!

Корсар ничего не ответил. Перегнувшись за борт, он следил за шлюпкой, которую бурные волны неумолимо относили прочь от корабля.

Ветер становился свежее, молнии сверкали все чаще, грохот волн заглушался раскатами грома.