Глава XIII. Пленение графа ди Вентимилья

Глава XIII. Пленение графа ди Вентимилья

Начинало смеркаться, когда из Севильских ворот, самых красивых из шести ворот, что были тогда в Панаме, выехали четыре всадника на прекраснейших андалусийских скакунах, невысоких ростом, но очень выносливых, поджарых, с тонкими, нервными ногами и легкой головой.

За поясом у них были шпаги и пистолеты, аркебузы висели у седел, а в объемистые кожаные сумки, вероятно, были заложены продовольствие и боеприпасы.

Это были граф и трое его забияк; закупив лошадей и огнестрельное оружие, они поспешно покинули фонду прекрасной кастельянки и направились в Гуаякиль, прежде чем на пути вырастет новое препятствие, расставленное маркизом и доном Хуаном де Сасебо.

Они проехали подъемный мост, не вызвав никакого подозрения у стражи ни на въезде в галерею, прорытую под бастионом, ни на выезде из нее, потом ослабили поводья и пустили лошадей в галоп по безмолвной равнине.

Мендоса, прекрасно знавший весь Панамский перешеек, который он пересек несколько лет назад под началом Моргана, сразу же возглавил маленький отряд, потому что его товарищи не знали, где находится Гуаякиль.

— Сеньор граф, — сказал гасконец, который не мог помолчать и пяти минут, — может быть, на этот раз нам повезет? Ваша сестрица заставила нас побегать.

— Надеюсь, что на моем пути не встанут больше ни маркиз де Монтелимар, ни дон Хуан де Сасебо, — ответил сеньор де Вентимилья, который великолепно держался в седле, хотя рана ему порой основательно давала о себе знать.

— Вы бы предпочли встретить очаровательную маркизу? — спросил гасконец.

— Да, ее бы я охотно встретил, — признался граф. — Я ее никогда не забуду.

— Вы увидитесь с нею, прежде чем оставить Америку?

— Я не вернусь в Европу, не попрощавшись с нею.

— И подвергнетесь какой-нибудь новой опасности.

— Какой же, дон Баррехо?

— Опасности жениться.

— Дьявол, а не человек! — рассмеялся граф. — Там посмотрим.

— А была бы очень хорошая партия, сеньор граф.

— Время покажет, а пока займемся маркизом. В этот момент именно он представляет наибольшую опасность. Знаете, что мне не дает покоя, с тех пор как я забрался в седло?

— Что проклятый метис обманул меня? Не думаю, сеньор граф; он говорил слишком серьезно, а потом, вы же знаете, что вино всегда выводит правду наружу, а любезный друг выпил его превеликое количество.