Почти весь следующий день Лиум тренировался, и с каждым часом у него получалось всё лучше.

Помимо этого, он активно думал, как извиниться перед Флейм. Она разок зашла к нему со словами «О, ты не умер? И славно», и на этом их разговоры в тот день закончились.

Но Лиума это, очевидно, не устраивало. Он позвал меня, чтобы устроить мозговой штурм на тему «Как помириться с Флейм, если она и так по жизни тебя ненавидит».

— Были бы мы в городе, я бы посоветовала купить ей одну из тех фигурок, что она хотела, или новые инструменты, — размышляла я.

— Но здесь их не сыщешь, — вздохнул парень.

— Это да.

Мы помолчали.

— А может?..

— Да не, не вариант.

— Ну, да.

Ещё помолчали, уставившись в пол.

— Есть одна идейка, — вдруг оживилась я. — Если договориться с Питом…

— Торт примирения? — спохватился бортмеханик.

— Торт примирения, — довольно кивнула я.

Не теряя ни минуты, мы двинулись к коку и около получаса упрашивали его освободить камбуз и выделить ингредиенты. Парень отнекивался, но потом всё же решил уступить, и мы приступили к делу.

Первый раз на подобные меры нам пришлось пойти, когда мы совершенно случайно узнали, что пропустили день рождения подруги. Это было на первом курсе, и за свою дырявую память мы испекли огромный торт, после которого механик всё простила и сказала, что, на самом деле, тут всё же ошибка, и день рождения у неё в следующем месяце. А обижалась она за разбитую деталь, которую Лиум легко заменил новой.

На этот раз парень провозился на камбузе весь вечер и часть ночи, прежде чем оставить коржи пропитываться ягодно–сливочным кремом. Я всё норовила ему помочь, но друг был непреклонен: сам накосячил, самому и разбираться. В конце концов, я просто сидела там за компанию до полуночи. Зато спать ушли с более–менее спокойной совестью — если кто–то не стащит торт, прощение Флейм у Лиума в кармане!

* * *